Do not enter to my heart
Перевод для Петеньки. Пока только самая завязка
Если понравится - буду дальше, там будет лучше))
<Текст за картинкой>
Ли Суман глядел на Чондэ, сидящего по другую сторону массивного дубового стола.
- Тебе, должно быть, интересно, зачем я вызвал тебя?
Чондэ еще сильнее вжался в спинку дорогого кожаного кресла, пытаясь оказаться на максимальном расстоянии от своего босса, насколько это было возможно при условии, что кресло не должно было откатиться вместе с ним.
- Да, - ответил он. – Просто, я работаю у вас относительно недавно, вот я и…
- Относительно недавно, уж точно, - морщинистое лицо Ли Сумана оставалось невозмутимым и безжалостным. Чондэ чувствовал, как его прошиб холодный пот. Все в офисе боялись Ли Сумана. До этого Чондэ видел его всего лишь раз, около года назад в свой самый первый день на работе, поэтому он очень удивился, обнаружив на своем столе зловещую записку, четкими буквами предписывающую ему явиться к начальству.
- И, как и всем новым сотрудникам, я собираюсь устроить тебе проверку.
- Проверку? – переспросил Чондэ, пытаясь осторожно отцепиться от кожаной обивки кресла, надеясь, что его пальцы не оставили на ней никаких следов. – Я не… уволен?
- Зачем мне тебя увольнять? – нахмурился Ли Суман, и, подавшись вперед, спросил: - Ты сделал что-то такое, за что тебя стоит уволить?
От требовательного и пытливого тона в голосе босса душа ушла в пятки. Все, что делал Ли Суман вселяло ужас в сердца людей. Чондэ облизал губы и отрицательно замотал головой.
- Нет, конечно нет. Просто я – новый сотрудник, а вы – босс…
- Ты думаешь, я сам занимаюсь этими делами? – Ли Суман рассмеялся и расслабленно откинулся на спинку кресла, которое больше напоминало трон, чем предмет офисной мебели. Чондэ тоже выдавил слабый смешок, потому что ему казалось, что это было более чем уместно в данной ситуации.
– Конечно же нет. Я плачу людям, чтобы они делали это за меня.
Чондэ нервно ерзал, пока Ли Суман перебирал бумаги на столе.
- В любом случае, у меня для тебя есть задание.
- Какого рода задание? - Чондэ потер лицо, стараясь, чтобы ни единая складка не выдала его беспокойства. – Я хотел сказать, что получаю задания каждый день.
Каждый день в шесть утра, приходя на свое рабочее место в главном офисе SM Geographic, Чондэ получал от Юнхо папку с длинным перечнем телефонных номеров и фактов, которые нужно было проверить на достоверность перед их публикацией в следующем номере журнала. Обычно к обеду он успевал разобрать где-то треть этой папки. Примерно к этому же времени Чунмён – друг из университета, который и помог Чондэ получить здесь работу, – выманивал его куда-нибудь поесть. Аккуратно упакованный ланч оставался забытым в углу стола. Когда Чондэ возвращался с обеда, поверх папки Юнхо его обязательно поджидала еще одна папка с прикрепленным к ней клейким листочком, на котором косым и круглым почерком Чанмина было выведено «бездельник» или что-то в том же духе. Потом Сехун непременно проливал чей-то кофе, Чондэ помогал ему с уборкой, и запах ореховых сливок приставал к рукам до конца дня.
Да, вовсе не об этом Чондэ мечтал, когда поступал на факультет журналистики, но все же понимал, что без карьерной лестницы не обходится ни одна профессия, и он просто пока находился на самых нижних ступенях. И как-то он уже даже привык к тому, что жизнь не торопилась подстраиваться под его ожидания. Максимум на что он мог надеяться – чувство удовлетворения от своей работы. Он его получал, и этого было достаточно.
- Это не задания, это – рутина, - махнул рукой Ли Суман. – Нам всем приходиться иметь с ней дело. А ты неплохо справлялся, без лишних жалоб. Даже Чанмин не ненавидит тебя, а он ненавидит всех.
Чондэ казалось, что кресло под ним слишком мягкое, и он потихоньку проваливается в него.
- Эмм, спасибо, - Чондэ был уверен, что его только что похвалили.
- Так вот, о задании, - Ли Суман поправил очки на переносице. Чондэ смотрел вниз на свои колени и даже стряхнул с брюк воображаемую нитку, ожидая продолжения. - Тебе известно, что наш журнал является одним из ведущих в мире в области художественно-публицистической и фотожурналистики?
Конечно же Чондэ это было известно. Он нервно пригладил бровь большим пальцем руки и поднял взгляд на босса.
- Да, я знаю. Именно поэтому я и хотел тут работать.
- Как... похвально, – Ли Суман потер подбородок. – Итак, ты работаешь тут уже год. Пора бы тебе уже и написать статью-другую, ты так не считаешь?
Пульс Чондэ подскочил от радостного волнения и страха. Но он не хотел обольщаться понапрасну.
- Мне?
- Да, именно тебе. Все новые и многообещающие сотрудники проходят через это. Я даю тебе шанс показать, на что ты в действительности способен.
- Спасибо, - Чондэ так и не понял, когда успел стать «многообещающим». Он снова облизнул губы, и встал с кресла, чтобы поклониться. – Я действительно благодарен вам за эту возможность.
Его рубашка прилипла к спине, наверное, промокла от продолжительного соприкосновения со спинкой кожаного кресла, которое чуть его не поглотило.
- И ты даже не хочешь узнать, куда я собираюсь тебя заслать? – спросил Ли Суман, искры веселья блеснули в его глазах-бусинках. – Или ты готов запрыгнуть в самолет, направляющийся в неизвестность?
- О, - Чондэ чувствовал, как на его щеках проступил румянец. – Точно.
После поклонов он чувствовал легкое головокружение, словно вся кровь в теле сейчас прилила к голове.
- Ты отправишься в китайскую провинцию Хунань. На год, - объявил Ли Суман, и Чондэ замер.
- На год? - пискнул Чондэ, медленно выпрямляясь. Теперь Ли Суман точно выглядел довольным, его губы изогнулись в садисткой усмешке. Он явно наслаждался произведенным им шоком.
- Да. Будешь жить в реконструированном храме, изучать жизнь людей, посвятивших себя боевым искусствам и следующих традиционным путям их постижения, откроешь для себя китайские деревни и напишешь мне об этом. Интересно напишешь.
Что-то кувыркнулось в желудке Чондэ, он чувствовал себя щепкой в океане в разгар бури.
- Но я не знаю китайского, - выпалил Чондэ и покраснел пуще прежнего, когда осознал, как жалобно это прозвучало. – Я не отказываюсь, просто удивлен, что…
- Значит решено. Более подробную информацию получишь у моего секретаря Кибома. Вылет через две недели.
- Это… это все? – Чондэ требовалось время, чтобы хорошенько подумать обо всем, решить, что теперь делать с квартирой, и как преподнести новости маме. «Мам, я уезжаю в Китай на год. Да, мам, через две недели» - да она же убьет его.
- Да, - кивнул Ли Суман. – Уверен, Юнхо уже приготовил для тебя толстую папку с фактами, нуждающимися в проверке.
Чондэ даже не сомневался. Его колени дрожали, когда он шел к выходу, все произошедшее казалось слишком нереальным.
- Приятного дня, - от веселых ноток в голосе босса кожа Чондэ покрылась мурашками. Тяжелая дубовая дверь захлопнулась за его спиной.
- Ух ты, Китай, - лицо Чунмёна сохраняло все тоже спокойное и безмятежное выражение, как и в тот день, когда они с Чондэ познакомились, словно Чондэ не свалил только что на него оглушительные известия. Чунмён вообще казался невозмутимым человеком, хотя Чондэ, да и все, кто был с ним достаточно близко знаком, знали, что это не так.
- Но я не знаю китайского, - простонал Чондэ, впечатывая ладонь в лицо. – Не видишь в этом никакой проблемы?
Чунмён только тихо посмеялся.
- Никто не знает китайского, - сказал Кёнсу как ему, наверное, казалось приободряющим тоном. – В широком смысле слова, китайский – языковая группа, состоящая из отдельных, но родственных между собой языков. Тебе нужно знать путунхуа.
- Ну спасибо, братец, - протянул Чондэ, и Чонин перегнулся через стол, чтобы щелкнуть его по лбу. – Теперь мне стало гораздо легче. Оказывается, я не только еду в чужую страну без знания языка, так еще и не имею ни малейшего понятия о том, что он называется путунхуа.
- Не ной, - встрял Чонин. – По мне так это офигенно круто. Эй, тебе, наконец, перепала настоящая работа!
- И я рад этому! – воскликнул Чондэ. Он отправил в рот большую ложку пипимбапа, находя утешение во вкусе риса с острой пастой.
- Все будет просто замечательно, я уверен. За исключением того, что я буду жить в реконструированном храме, без какой-либо возможности заговорить с кем-либо, потому что я не знаю китай… путунхуа – поправился Чондэ, когда Кёнсу бросил на него укоризненный взгляд, а Чунмён попытался скрыть ладонью смешок.
Кёнсу довольно улыбнулся, Чонин запустил ему в лицо кимчи.
- Хотел бы я поехать, - проговорил Чонин с набитым ртом, оранжевые брызги попали на рукав Чунмёна, за что Чонин тут же получил тычок в плечо.
- Прожуй сначала, ребенок!
- И я бы с удовольствием поехал, - сказал Сехун, убирая телефон в карман и присаживаясь рядом с Чонином. – Куда угодно, лишь бы не делать больше Чанмину кофе. И убраться подальше от папочки с мамочкой, - добавил он, указывая на Чунмёна с Кёнсу. Чунмён в ответ показал ему язык.
- Так по-взрослому, - заметил Чонин. – Чунмён, ты подаешь просто идеальный пример для подражания.
Кёнсу, не обращая на них внимания, с оптимистичным видом повернулся к Чондэ, которому казалось, что у того глаза вот-вот выпадут из орбит.
- Слушай, - произнес Кёнсу, - рассматривай все это как одно большое приключение. Когда еще в жизни выпадет шанс вот так вот бросить все уехать за границу на год?
- Никогда, - согласился Чондэ, отпивая глоток колы, чтобы погасить пожар на языке. Потом он выхватил палочками кимбап с тунцом и принялся вдумчиво жевать.
- Вот именно! – воскликнул Кёнсу. – И мы никуда не денемся, будем ждать твоего возвращения…
- Чонин не дождется, я убью его раньше, - подал голос Чунмён. Оглянувшись в его сторону, Чондэ заметил, что он уже зажал голову Чонина в тиски, но даже под угрозой удушья, тот все равно предпринимал попытки запихнуть что-нибудь в рот. Сехун ему активно помогал, подкармливая редькой.
- И чем я только занимался в университете? – преувеличено заунывным тоном вопросил Чондэ. – Ходил ли я вообще в университет или повстречал вас всех в каком-то детском саду?
Он вздохнул и почесал нос. Кёнсу утешительно похлопал ему по плечу.
- Чондэ, ты же знаешь, проецировать свои страхи и сублимации на других людей – вредно для здоровья.
- Мои субли- что? – изогнул бровь Чондэ. – Ты снова начитался методичек Бэкхёна?
Кёнсу посмотрел на него своими большими глазами, в которых невозможно было что-то прочитать.
- К твоему сведению, я - занятой инженер, и единственная литература, которую я читаю на досуге – эротическая.
Чондэ с ужасом уставился на него.
- Я пошутил, Чондэ, - нервно рассмеялся Кёнсу, и тот, наконец, смог вернуться к своему пипимбапу.
- Удачи в следующий раз, хён, - Чонин похлопал Кёнсу по плечу и без особых усилий стащил последний кусочек кимбапа. – Может мне стоит поработать лучше над твоими навыками общения.
Сехун хмыкнул, и Чонин затеял с ним шутливую драку.
- Китай не кажется мне таким ужасным теперь, - пробормотал себе под нос Чондэ, но Чунмён услышал и рассмеялся.
- Когда я проходил «проверку», меня отправили в Турцию на две недели. Похоже босс возлагает на тебя большие надежды, - улыбнулся Чунмён, и у Чондэ вновь засосало под ложечкой, стоило ему подумать о том, что его не будет целый год. «Большие надежды» босса тревожили.
- Ты выглядишь словно тебя в ссылку отправляют, а не на полностью оплаченный экзотический курорт, - сказал Чонин, смахивая челку с лица. – Кёнсу все правильно сказал, это – приключение.
- Может тебе тоже подыскать себе какое-нибудь приключение?- спросил Чондэ, откинувшись на спинку стула.
- Например?
- Ты всегда можешь пойти на свидание с этим своим поклонником, - предложил Чунмён. – Как там его звали? Тэмин?
- Фу, блин. Да никогда в жизни!
- Можно мне поехать с тобой? – с улыбкой пробормотал Кёнсу, обращаясь к Чондэ. Тот глубоко вздохнул.
- О. Привет!
- Ну и ну! – присвистнул Чанёль. - У Чонина точно такое же смиренное выражение лица, когда Тэмин заявляется, чтобы в очередной раз попробовать подбить его на свидание.
- Уверен, все же, что во мне энтузиазма чуть больше, - ответил Чондэ.
Бэкхён вошел вслед за Чанёлем, они оба скинули обувь у порога и вообще вели себя, словно у себя дома.
- А у меня для тебя подарок! – объявил Чанёль, извлекая из-за спины коричневый бумажный пакет с надписью «Kyobo Books». - Ведь я твой самый лучший университетский друг!
Чондэ с подозрением оглядел пакет.
- Меня не арестуют за его содержимое?
Устроившийся на диване Бэкхён прыснул со смеху, а Чанёль надулся.
- Да стал бы я делать что-то подобное?
Чондэ открыл было рот, чтобы ответить, но Бэкхён заржал еще сильнее.
- Эээ, да пошел бы я на такое опять? – улыбка у Чанёля широкая и яркая, и уже не раз из-за нее Чондэ попадал в неприятности. И все же, он ведь не со зла. Чондэ взял пакет. Внутри обнаружилась толстая книга в мягкой черной обложке. Еще она оказалась очень тяжелой, Чондэ пришлось повыше ухватиться за ручки пакета, чтобы они не так сильно врезались в пальцы.
- Что это?
- Книга, как видишь, - Чанёль тряхнул головой, чтобы убрать с глаз мешавшиеся пряди. В последнее время он взял в привычку собирать волосы в хвостик, но сегодня они лежали свободно, скрывая из вида уши.
Чондэ достал книгу из пакета и недоуменно уставился на обложку.
- Китайский для начинающих?
- Ты должен изучать содержание, а не обложку, а так – ты ее даже не открыл, а глаза уже стеклянные. Кстати, на самом деле, это от нас обоих. Его идея, - сказал Чанёль.
Чондэ, не выпуская книгу из рук, плюхнулся на диван рядом с Бэкхёном.
- Спасибо, ребят, так любезно с вашей стороны, - улыбнулся он им.
- До нас дошли слухи о твоей языковой панике, - объяснил Бэкхён. – Так что мы с Чанёлем подумали, что это может стать неплохим началом?
Он придвинулся ближе и провел изящными длинными пальцами по иероглифам на обложке.
- Ага. И я специально попросил консультанта подобрать что-нибудь для человека с отвратительными способностями к изучению языков, и он сказал, что даже десятилетний ребенок может выучиться по этой книжке, - Чанёль радостно пристроился с другой стороны Чондэ. – Так что, думаю, ты справишься. Скорее всего.
Чондэ не сомневался, что Чанёль сказал именно это, а тихая улыбка Бэкхёна все только подтверждала.
- Спасибо за веру в меня.
- Ты не думай, я еще не забыл те времена, когда ты решил учить японский из-за своей одержимости ниндзя. Тогда ты звал всех подряд «Мияги-сан» и пытался самостоятельно освоить искусство оригами…
- Заткнись. Это был временный сдвиг, - осторожно почесал затылок Чондэ. Сегодня он специально уложил волосы гелем, чтобы Чанёль держал от них свои руки подальше. – Как будто у тебя самого таких сдвигов не было.
У Чондэ все еще сохранились фотографии с того раза, когда Чанёль пошел покорять клуб в желтом платье, и он был готов пустить их в ход в любой момент.
- В последний раз говорю: это было на спор, и во всем виноват Чонин, этот мелкий га…
Бэкхён прочистил горло.
- Тебе, наверное, нужно собирать вещи, - сказал он. – Не будем тебя отвлекать.
- Да что ему там собирать-то? Он будет жить в храме с людьми, которые, по сути, вылитые Джеки Чаны!
- Одежду, предметы гигиены, аптечку, - перечислил Чондэ.
- Ты там собираешься сам заниматься боевыми искусствами? – сладким голосом спросил Бэкхён. – Мог бы выучить парочку приемов, чтобы надрать Чанёлю задницу при случае.
- Ты вообще на чьей стороне? – проворчал Чанёль. Чондэ чувствовал себя зажатым между Еником и Власом из Улицы Сезам.
- И, кроме того, ты же знаешь, что Чондэ совершенно не может контролировать свое тело, - захихикал Чанёль. – Все мы помним тот случай с Дэнс Машиной.
- Во всем виноват Чонин и только он! – заявил Чондэ. Они с Чанёлем дали друг другу пять в знак заключения перемирия. Бэкхён только качал головой, глядя на них, но от Чондэ не укрылась улыбка, прячущаяся в уголках его губ.
- Нам правда пора идти, - с неохотой проговорил Бэкхён. – Наши двое сожителей уже скоро будут дома, а я им не доверяю.
- Я бы тоже не доверял Чонину, но Сехун вполне способен позаботиться о себе.
- Но хватит ли его заботы на двоих? – задумчиво спросил Бэкхён, и Чондэ рассмеялся.
Чанёль потянулся, как ребенок вытянул ноги перед собой, прежде чем вскочить и подать руку Бэкхёну, помогая ему подняться.
- Не нужно нас провожать, – сказал Чанёль, надутый вид остался в прошлом, на его место пришла широченная улыбка в пол-лица. – Приятного пути! Сообщи нам, как доберешься.
- Обязательно, - кивнул Чондэ, все равно вставая, чтобы закрыть за ними дверь.
Чанёль нырнул в свои кеды с огненным принтом, не утруждая себя процессом развязывания и завязывания шнурков, в то время как Бэкхён завязал на своих шнурках два ровных и аккуратных бантика.
- Еще раз спасибо вам за книгу.
- Да не за что, - Чанёль наклонился и притянул Чондэ в объятия, тот вздохнул где-то в районе его ключицы. – Может, китайская еда поможет тебе подрасти.
Бэкхён легонько шлепнул его.
- Следи за словами!
Чанёль смущенно почесал затылок.
- Хорошо, хорошо. Будем с нетерпением ждать твоих очерков, – он продолжал бурчать, даже когда Чондэ уже закрыл за ними дверь. – Я скажу тебе, если Тэмину все же удастся забраться к Чонину в штаны.
- Ни хрена у него не выйдет! – крикнул Чондэ в ответ, но так и не понял, услышал его Чанёль или нет.
Развернувшись, Чондэ окинул взглядом свою квартиру и вздохнул. Все, кроме дивана и телевизора было накрыто простынями. Мама приезжала вчера и забрала все растения. Домовладельца он уже уведомил о своем отъезде и, конечно же, позаботился о счетах за газ и воду. Усталость накатывала, стоило только подумать о прошедшей неделе. Поэтому, он просто свернулся в клубочек на диване и открыл подаренную книгу.
Некоторые иероглифы были ему знакомы с начальной школы, где у них были занятия по изучению ханча, но все же они немного отличались от того, какими Чондэ их помнил, и это его смущало. Рядом с иероглифами пиньинем было написано произношение – латинские буквы с малопонятными значками тонов, а также перевод на корейский.
Чондэ вздохнул.
- Нихао, - произнес он вслух – все равно кроме него в доме никого не было. Привет.
– Меня зовут Ким Чондэ, - попробовал сказать он, но вышла какая-то тарабарщина.
Он прижал пальцы к вискам.
- Да, похоже, я действительно обречен.
Чунмён вызвался подвезти его до аэропорта.
- Ты, главное, не забывай вовремя отсылать редактору материал, хорошо? С интернетом точно возникнут проблемы, так что планируй все заранее.
- Да, я понял, - ответил Чондэ, глядя в окно.
- И Крис, наше контактное лицо в храме…
- Крис? – переспросил Чондэ, и Чунмён закатил глаза. – Его зовут Крис?
- Да, Крис. Он встретит тебя в аэропорту, так что можешь не грузиться на тему, как поймать такси при таких печальных знаниях языка.
- Я понял, - повторил Чондэ. За автомагистралью в Инчхон раскинулась широкая морская гладь. Небо сегодня было серым. – Я запомню.
- Кёнсу сказал напомнить тебе о терпимости к чужой культуре, - сказал Чунмён через некоторое время. – А Чонин…
- Чонин написал мне сегодня утром, сказал, чтобы я перестал хмуриться своему отражению в зеркале, потому что все будет пучком.
- А ты?.. – спросил Чунмён. Повернувшись к нему, Чондэ заметил улыбку, игравшую на его губах.
- Что я?
- Хмурился своему отражению?
Чондэ скрестил руки на груди.
- Ну конечно, - пробормотал он. – Чем же мне еще заниматься в шесть утра?
- Учить китайский?
Чондэ зажмурился.
- Путунхуа.
- Да, точно, - Чондэ мог слышать усмешку в голосе Чунмёна.
На горизонте, за пределами кажущейся бесконечной автомагистрали, показались смутные очертания аэропорта. Слева и справа ехали большие автобусы.
- Почему я? – спросил Чондэ. – Почему меня нельзя было отправить в Турцию на две недели?
- Потому что ты справишься, - ответил Чунмён. – Знаешь, никто до тебя не мог продержаться безропотно так долго под началом Юнхо и Чанмина. Я не хотел говорить тебе этого раньше, когда тебя к ним определили, потому что это могло подействовать на тебя упаднически, но… босс считает тебя особенным.
- Вот повезло, - сказал Чондэ, и Чунмён рассмеялся. – Я тут погуглил про боевые искусства в Китае. Раз уж мне придется иметь с ними дело.
- Высококачественное исследование, - заметил Чунмён. – Ты определенно не зря получал высшее образование. Приятно знать, что ты освоил умение пользоваться поисковыми системами.
- Заткнись, у меня было мало времени.
- Знаешь, от тебя ждут не дат и не исторических фактов – этого добра полно на Википедии.
- А о чем же мне тогда писать?
- О местности. О людях, - Чунмён пихнул его локтем. – Главное – это чувства. Люди читают журналы не ради колонок с датами.
Чондэ прикусил губу и уставился вперед на дорогу.
- Приму это к сведению.
- Ты хорошо пишешь, Чондэ. По крайней мере, писал, когда учился в университете. Но…
- Но?
- Иногда ты пишешь несколько суховато. Тебе нужно вкладывать чувства в свою работу.
- Я знаю. Я работаю над этим.
- Это твой шанс.
- Все мне об этом говорят.
---------------------------------------------
Примечания:
Путунхуа - официальный общепринятый язык в КНР, Тайване и Сингапуре. Создан на основе пекинского диалекта, принадлежащего к северной группе диалектов китайского языка, в связи с тем, что на территории Китая весьма распространены диалекты, и люди из разных провинций не могут даже понять друг друга. В данном тексте диалог может выглядеть странно, это связано с тем, что у нас и у западных востоковедов немного различно видение китайского языка. Когда мы говорим "китайский" - подразумеваем сразу именно официальный язык. А так как у запада были довольно долговременные отношения с южной частью Китая (колония Гонг Конг), где распространенным диалектом является кантонский, у них принято выделять кантонский и мандарин. Мандарин - это собственно северная группа диалектов китайского. В переводе пришлось это обыграть.
Ханча - китайские иероглифы, используемые в контексте письменности корейского языка. Отличие от нынешних китайских иероглифов, о котором упомянул Чондэ, состоит в том, что в Ханча используются традиционные китайские иероглифы, в то время как в Китае со времен образования КНР прошли реформы по упрощению письма. Пример упрощения иероглифа: 漢 -> 汉.
Пиньинь - система романизации китайского языка. Собственно, транскрипция латинскими буквами со значками тонов. Пример: pīnyīn
------------------------------------
Мужчина, встречавший его в международном аэропорту Хуанхуа, совсем не отвечал представлениям Чондэ. Во-первых, он был ростом с два Чондэ, даже выше Чанёля, да и к тому же плечистый. Во-вторых, на нем была дорогая на вид белая рубашка и строгие, подогнанные по фигуре джинсы. Выкрашенные в блондинистый цвет волосы дополняли картину. Чондэ даже подумал, что ему привиделось собственное имя на его табличке, потому что ну не мог же это быть тот парень из храма, о котором ему говорили?
- Ну точно, - пробормотал он себе под нос, - наше контактное лицо. И чего я ждал какого-то монаха? С таким-то именем…
- Нихао, - отважился сказать Чондэ, подойдя на достаточно близкое расстояние.
Под пытливым взглядом Криса, который тот бросил в его сторону, Чондэ чувствовал себя ребенком, пытающимся завладеть вниманием учителя, или что-то в этом духе.
- Нихао, - последовал ответ, и Чондэ попытался выцепить из памяти фразу, которой следовало продолжить разговор, но в голове вертелось только бесполезное «та ши во дэ лао пэнйоу», что, кажется, переводилось как «он – мой старый друг».
- Или, может, лучше стоит сказать «привет»? – добавил Крис через некоторое время на вполне сносном корейском.
Чондэ залился краской.
- О, слава богу, ты говоришь по-корейски! Я не мог вспомнить ничего, кроме одной фразы про старого друга, и…
- Тише, тише, - остановил его Крис. – Я учил корейский некоторое время, так что вполне могу общаться на нем, но не так быстро.
- Прости, - сказал Чондэ, проводя рукой по волосам. – Я просто нервничаю.
- Не нервничай. У нас полно гостей в храме, есть еще один кореец. И мой друг, Лу Хань, тоже знает корейский, так что все будет нормально.
Крис провел Чондэ к автостоянке, где они остановились перед белым фургоном, на корпусе которого был нарисован огромный вычурный дракон.
- Эмм.
- Не моя вина, - сказал Крис. – Лу Хань у нас большой шутник.
Он сложил оба чемодана Чондэ в салон.
- Дорога предстоит долгая, мы едем в горы, так что устраивайся поудобнее.
В первый час движение на дороге было довольно плотным, но со временем, когда вокруг появилось больше растительности, оно стало рассасываться. Но проблема даже была не в движении, а в Крисе, который ехал так, словно был в стельку пьян. Даже на прямых участках машина виляла вправо и влево между рядами, а иногда их еще выносило на встречную полосу.
- У вас всегда много гостей в храме? – нарушил тишину Чондэ. Разговоры помогали ему успокоить желудок. Он слегка ослабил хватку на ручке над пассажирским сидением.
- Смотря что ты понимаешь под словом «много», - ответил Крис. – С тобой сейчас пятеро. Через девять месяцев будет большой турнир.
Он говорил спокойным ровным тоном, без всякого выражения на лице, словно это и не он сейчас творил смертельно опасные трюки на дороге, притесняя другие машины и громко визжа тормозами.
- Турнир? – переспросил Чондэ, меняя позу. Его левая нога онемела в противовес тупой боли в голове, где он слишком много раз уже ударился о стекло. Он принялся растирать ногу и боковым зрением заметил, как Крис проследил за его движением. Чондэ послал ему смущенную улыбку, а сам помолился про себя, чтобы Крис больше не сводил глаз с дороги.
- Прости, я пытался искать информацию, но было столько дел…
- Ты поймешь, - сказал Крис. – Да, существует международный турнир по боевым искусствам, и он проходит в провинции Хайнань. Многие приезжают в храм, чтобы отвлечься от суеты и отточить свои навыки.
За все время Крис так ни разу и не улыбнулся. Чондэ решил, что, наверное, это просто было его особенностью.
- Ясно. А ты… - Крис резко крутанул руль влево, и Чондэ вновь ударился головой. – Ай!
- Нет. Это не мое, - ответил Крис, не сводя взгляда с дороги в этот раз, и Чондэ даже почувствовал облегчение от того, что этот человек не задействует свою отвратительную координацию для чего-то столь опасного, как кунг-фу или что-то в этом роде.
- Понятно, - Чондэ закусил губу и решил обратить свой взор на пейзаж за окном, надеясь, что он не вызовет у него тошноту. Растительности стало больше, она скорее напоминала уже что-то тропическое по виду. Его завораживали высокие стволы деревьев – до этого он только читал о таких, и не мог даже представить себе. Чондэ достал фотоаппарат и сделал несколько снимков через открытое окно. Он еще не очень приспособился к новому фотоаппарату и слишком боялся выронить его при очередном резком повороте от Криса, но, кажется, ему все же удалось поймать пару удачных кадров. Плюхнувшись обратно на сидение, он закрыл окно – поток воздуха снаружи был слишком плотным, да и кондиционер в машине прекрасно справлялся с духотой, и прислонился головой к стеклу.
- Тебя зовут Чондэ, правильно? – спросил Крис, и Чондэ осознал, что умудрился задремать. Наверное, в организме сработал какой-то инстинкт самосохранения. Сон – лучшее лекарство от страхов. Теперь они мчались уже по однополосной дороге.
- Да, - ответил он и заметил, что садившееся солнце окрасило близлежащие холмы в темно-багряный цвет. «Как красиво» - подумал Чондэ. То, что ему предстояло прожить в таком месте целый год, казалось невероятным. – Ким Чондэ.
- Никто не сможет это выговорить. Я серьезно, - Крис убрал одну руку с руля, и машину тут же дернуло вправо. Чондэ чуть не задушил его же собственный ремень безопасности. – Буду звать тебя Чэньчэнь.
- Что?
- Чэньчэнь. Разве не мило?
- Я Чондэ, а не какой-то там Чэньчэнь
- Просто Чэнь тоже звучит неплохо, - заметил Крис, Чондэ с недоверием уставился на него.
- Но никаких проблем с именем Крис, конечно же, - пробормотал он с оттенком сарказма.
- Я просто хочу сказать, что Чондэ – очень трудное имя, и не все в храме смогут его выговорить. Особенно Цзытао.
- Цзытао? – чужеродное имя с трудом ложилось на язык. Интересно, он будет возражать против прозвища «Мияги-сан»?
- Хуан Цзытао. Один из самых квалифицированных мастеров ушу в нашей стране, - Крис чему-то нахмурился, и затем резко вдарил по тормозам. Чондэ засомневался, смогут ли они добраться до храма живыми. – Сам увидишь. Мы будем там к ужину.
Если, конечно, Чондэ вообще будет в состоянии есть, сейчас его желудок сопротивлялся одной только мысли об этом.
Когда машина, наконец, остановилась, Чондэ разве что кубарем не выкатился с пассажирского сидения. Он стоял, согнувшись пополам и уперев руки в колени.
- Если знаешь, что тебя укачивает в машине, почему не сказал? – спросил Крис. – Я мог бы ехать медленнее.
Чондэ очень хотелось одарить его скептическим взглядом, но сейчас все его силы уходили на то, чтобы удержаться на ногах. Смех, преисполненный иронии, прозвучал где-то рядом. Подняв взгляд, Чондэ заметил улыбающегося ему мужчину с ямочкой на щеке и озорными глазами.
- Дуйчжан - ужасный водитель, - сказал он, показывая на Криса. – Жив?
Его корейский был хуже, чем у Криса, но Чондэ смог разобрать адресованный ему вопрос и закивал, о чем тут же пожалел – его все еще тошнило. Он схватился за живот.
- Нормально я езжу, - возразил Крис, выгружая чемоданы Чондэ и стряхивая волосы с лица все с тем же неизменным выражением.
Он и мужчина с ямочкой обменялись какими-то быстрыми фразами на китайском, из которых Чондэ, чей словарный запас, судя по всему, ограничивался приветом и старым другом, конечно же, ничего не понял.
- Эй, - мужчина ткнул его в плечо, привлекая внимание. – Мое имя. Исин.
- И-щин? – попробовал повторить Чондэ, и Исин удовлетворенно кивнул.
- Да. А ты - Чэнь.
- Что?
- Дуйчжан сказал, что ты Чэнь.
Чондэ оглянулся на Криса, которого, как он понял, тут звали Дуйчжаном. Тот, встретив его взгляд, приподнял бровь.
- Да, - вздохнул Чондэ. – Похоже, я Чэнь.
Исин радостно заулыбался и дернул его за рукав футболки.
- Добро пожаловать в Китай, - сказал он, и было что-то такое в блеске его глаз, что заинтересовало Чондэ.
- Спасибо, - ответил Чондэ, оглядывая горы, окружавшие маленький храм. Вид захватывал дух. И в первый раз с того самого дня, когда он, утопая в кожаном кресле и испытывая на себе всю мощь знаменитого психологического давления Ли Сумана, получил это задание, его посетила мысль, что это и вправду здорово. – Я рад быть здесь.
Исин повел его куда-то, каждый из них взял себе по чемодану. Крис уже забрался обратно в фургон, чтобы отогнать его на место стоянки.
- Ты будешь жить здесь, - говорил Исин. – С Хуан Цзытао. Цзытао очень милый.
- Хорошо, - на китайском неуверенно ответил Чондэ. Исин расплылся в улыбке и показал ему большой палец.
Пыхтя под весом чемоданов, они спустились куда-то вниз по ступенькам и подошли к небольшому домику.
- Выглядит таким древним, - заметил Чондэ. Он не жаловался, просто поделился наблюдениями, и, кажется, Исин это понял.
- Внутри новое, - сказал он. – Не старое.
- Хорошо.
- Колокол позовет на ужин. Идти туда, - Исин указал в направлении, откуда они только что пришли, и Чондэ кивнул.
- Спасибо. То есть, я хотел сказать: сесе.
- Не за что. Увидимся!
Оказавшись внутри, Чондэ осмотрелся. Обстановка комнаты отличалась простотой. Никаких телевизоров, громоздких комодов с зеркалами. Кондиционера и того не было. В стене обнаружилась розетка, соединенная скорее с генератором, чем с электрической сетью. Чондэ и не думал, что у них тут есть электричество. Две кровати, скорее представлявшие собой тюфяки на самом деле, что-то близкое к традиционным корейским постелям. Та, которая была предназначена для Чондэ, лежала свернутая. Что касается второй, находившейся на другом конце узкой деревянной комнаты от того места, где Исин сложил вещи Чондэ, то она была не заправлена, скомканное бирюзовое одеяло большей частью валялось на полу, пижама лежала поверх двух маленьких круглых подушек.
Чондэ не только окунулся в чужую культуру, он еще и словно переместился назад во времени. Офигеть просто.
Чондэ стащил с плеч рюкзак, в котором у него был ноутбук, фотоаппарат и тяжеленный «Китайский для начинающих», и поставил рядом со своей постелью.
Он в Китае. Осознание этого свалилось на него слишком резко и сбило дыхание. В Китае.
До этого Чондэ только раз выезжал за границу – на пятидесятилетие своей мамы в Таиланд. У них был кореец-гид, но Чондэ не так уж много удалось посмотреть тогда, потому что через неделю у него были итоговые экзамены, и родители вообще едва согласились взять его с собой. Больше шансов отправиться в путешествие не представлялось, и это было одной из причин, по которой Чондэ хотел стать журналистом-путешественником. Он многое хотел увидеть, многое хотел сделать. Кода он закончил университет с двумя дипломами: журналистики и фотографии, Чунмён тут же позвал его в SM Geographic, и Чондэ был счастлив работать в редакции одного из самых лучших журналов мира. Так что, на самом деле, его мечта сбылась, пусть даже при несколько иных обстоятельствах, чем ему представлялось. Чондэ должен выжать все из этой поездки, узнать как можно больше.
Может, стоило начать с китайского.
Он нагнулся, чтобы достать книгу, когда кто-то возник на пороге.
Чондэ поднял взгляд, и рюкзак выпал из его онемевших рук.
В их первую встречу с Хуан Цзытао, Хуан Цзытао был по большей части голый, мокрый и с мечом.
Со скудных слов Исина о соседе по комнате, Чондэ не знал, чего ожидать, но определенно не этого.
- Привет? – выдавил Чондэ на, скорее всего, маловнятном китайском. Цзытао выглядел озадаченным. Он оглядел Чондэ с головы до пят, пока тот изо всех сил старался не делать того же, а то как бы это крохотное полотенчико на бедрах не сползло бы еще ниже. Хватало и вида капелек воды, блестевших на груди и плечах.
- Ты кто такой? – спросил Цзытао, и Чондэ узнал эту фразу. Он запомнил ее в самолете и повторил миллион раз, пока сидевшая рядом с ним китаянка не сжалилась над ним и не поправила произношение. Как отвечать он тоже знал, но сейчас перед ним стоял на девяносто процентов голый мужчина с мечом в руках, и слова просто застревали в горле. Цзытао, казалось, совершено не беспокоила собственная нагота, зато очень волновал вопрос, что Чондэ забыл в его комнате.
- Я… я - Ким Чондэ, - запинаясь, произнес Чондэ.
Цзытао продолжал все так же глядеть на него в упор, и Чондэ обеспокоено взъерошил волосы. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза, посчитав, что, может, если перед глазами не будут маячить пресс и холодное оружие, у него получится лучше.
- Чондэ, - повторил он, указывая на себя. Приоткрыл один глаз, чтобы проверить реакцию: Цзытао оставался мрачным и каким-то даже недоумевающим, как казалось Чондэ. Он вздохнул, признавая поражение.
- Чэнь. Я – Чэнь.
Цзытао тут же просветлел.
- А! Я – Цзытао.
Чондэ с отвисшей челюстью наблюдал за тем, как он пересек комнату и подобрал с пола какую-то тряпку, которую Чондэ не заметил ранее, и стал протирать лезвие меча. Только теперь Чондэ осознал, что меч все это время лежал в ножнах у порога, потому что когда Цзытао вернул его на место, ножны выглядели какими-то знакомыми и гораздо менее зловещими.
- Корея?
- Да, - кивнул Чондэ. – Корея.
Цзытао натянул черную футболку, и Чондэ успел отвернуться как раз в тот момент, когда полотенце полетело на пол. Следом послышался шорох надеваемых второпях штанов.
- Китайский язык? – спросил Цзытао, и Чондэ почувствовал его руку на своем плече. Он обернулся.
Вблизи Цзытао оказался очень высоким. Чондэ пришлось чуть отклониться назад, чтобы заглянуть ему в глаза. С первого взгляда Цзытао казался мрачным и серьезным, но сейчас, глядя на него вблизи, Чондэ скорее сказал бы, что у него очень мягкие черты лица. От его взгляда также не укрылись добрые глаза и очаровательная улыбка, от которой Цзытао выглядел моложе и наивнее.
- Нет, - ответил Чондэ. – Бу хуи.
Глаза Цзытао превратились в щелочки-полумесяцы, челка упала на лицо.
- Хорошо, - сказал он. Кажется, его что-то забавляло, а Чондэ вдруг осознал насколько ничтожно мало расстояние между ними. Он чувствовал тепло тела Цзытао даже через ткань футболки. Чондэ сглотнул и сделал шаг назад.
Цзытао ткнул себе в нос.
- Тао.
- Ты Тао? – переспросил Чондэ, и Тао кивнул.
- Да. Я - Тао. Ты – Чэнь.
Теперь, когда Тао, наконец, произнес больше одного слова за раз, Чондэ заметил, что тон его голоса выше, чем он предполагал. Он словно мягко обволакивал пространство между ними.
- Хорошо, - сказал Чондэ, осознавая, что исчерпал весь свой словарный запас китайского.
Зазвенел колокол, и глаза Тао вновь превратились в щелочки.
- Ужин, - сказал он, и Чондэ уловил слабый аромат кедра, когда Тао убрал руку с его плеча, слегка задевая мозолистой ладонью открытую кожу предплечья. Чондэ вздрогнул.
- Ужин, - повторил он, старательно копируя тона. – Ужин.
- Хорошо, - глаза Тао сияли, губы растянулись в улыбке, и Чондэ, сам не зная почему, покраснел.
За ужином Чондэ оказался между Тао и еще одним корейцем по имени Минсок.
- Можешь звать меня Сюминь, - сказал последний.
- Но тебя зовут Минсок!
Сюминь рассмеялся.
- Никто здесь не зовет меня так. Куда проще взять китайское имя.
- А я - Чэнь, - поделился своей печалью Чондэ, и Сюминь сочувствующе погладил его по спине.
- Это еще ничего. Вот Лу Хань, - он указал на парня с кукольным лицом, который сидел напротив, широко распахнув глаза, словно все происходящее вокруг крайне забавляло его, - зовет меня «Баоцзы». Это что-то типа пельмешки.
- Да, это хуже, - согласился Чондэ, и Сюминь набрал полный рот лапши. – Так ты хочешь сказать мне, чтобы я не вешал нос, потому что никто тут не использует свои настоящие имена?
- Не совсем так, - вклинился в разговор Лу Хань, неожиданно проявляя интерес к их беседе. По первому впечатлению Чондэ решил, что парень скорее напоминает ему золотую рыбку, но сейчас его взгляд стал острым и цепким. Кроме того, Чондэ заметил, что Лу Хань отлично понимал и говорил по-корейски. – Исин, Цзытао и я используем наши настоящие имена.
- О, - Чондэ показал пальцем на другой конец стола, где Крис с Исином о чем-то шептались. – А Крис…
- А, да. Крис у нас – Дуйчжан. Это значит «лидер», - объяснил Лу Хань. – Он заправляет всем тут. Этот храм существует на спонсорской поддержке и пожертвованиях. Твой журнал тоже внес свой вклад.
- У тебя очень хороший корейский, - сказал Чондэ, и Лу Хань показал знак виктори.
- Я жил в Корее, - сказал он. – Учился и тренировался там.
Чондэ кивнул и бросил взгляд влево. Тао ел молча и только посматривал вокруг своими большими глазами. Солнце уже практически село, и в неровном свете светильников круги под ними казались темней. Тао, наверное, почувствовал взгляд Чондэ, потому что посмотрел на него и улыбнулся. На подбородке у него осталась лапшинка.
- У тебя… - начал на корейском Чондэ, но замолк, наткнувшись на непонимающий взгляд. Он развернулся к Лу Ханю с Сюминем. – Как это сказать?
Сюминь рассмеялся.
- Мда, Дуйчжан был прав, когда говорил, что ты полный ноль в китайском.
- Может, это даже хорошо, что ты делишь комнату с Цзытао, – сказал Лу Хань, барабаня пальцами по столу. – Полное погружение в языковую среду.
Чондэ бросил в сторону Тао потерянный взгляд, тот в ответ смущенно посмотрел на него. Разделенные языковым барьером, они ничего не могли сказать друг другу, только чуть подрагивали уголки губ. Была какая-та мягкость в Тао, которая очень нравилась Чондэ. Даже несмотря на то, что в их первую встречу в невероятно мускулистых руках Тао был зажат меч, он больше походил на человека, готового спасать котят и тискать щенят, чем на убийцу.
Лу Хань научил Чондэ фразе «у тебя лапша на лице», и пока тот боролся с произношением, пытаясь выговорить слова так, чтобы они хоть отдаленно походили на то, как их произносил Лу Хань, Тао рассмеялся и вытер подбородок.
- Молодец, - очень четко похвалил его Тао. Чондэ чувствовал себя ребенком. – Теперь хорошо?
- Да, - ответил Чондэ, и Сюминь захлопал в ладоши.
- Вот вам и состоявшийся диалог! – воскликнул он, и теперь Крис и Исин тоже смотрели в их сторону с другого конца стола.
- Ура, - с сарказмом отозвался Чондэ, но все же он широко улыбался, глядя на окружающие его лица. Потом он отправил в рот большую порцию солоноватой и еще не успевшей полностью остыть лапши.
Тао похлопал его по плечу.
- У тебя лапша на лице, - сказал он, старательно копируя произношение Лу Ханя. Исин фыркнул, а Тао с нетерпением уставился на Чондэ, ожидая реакции.
- Спасибо, - ответил Чондэ, проводя рукой по лицу. На ладони осталась маленькая лапшинка.
Что-то затрепетала в груди от выражения триумфа, появившегося на лице Тао.
Дорогая мама,
Я жив и здоров. Скажи Кёнсу, чтобы не волновался за меня, и не разрешай отцу использовать горшки с моими растениями в качестве пепельницы, листья потом покрываются непонятными пятнами.
С любовью,
Чондэ.
-----------------------------------------
Ночь выдалась невозможно душной. Тао зажег лампы, которые Чондэ приметил ранее у порога, и поставил одну у своей постели, а другую – у постели Чондэ.
Между ними повисла тишина, которая, тем не менее, не казалась неловкой.
Чондэ игрался со своим новым фотоаппаратом, пока Тао разминался, периодически покряхтывая после особо хорошей растяжки.
«Такой длинный и стройный» - подумал Чондэ. Тени от лампы плясали на мускулах Тао, капельки пота блестели на коже. Чондэ заворожено смотрел, не в силах отвести взгляд, а потом без всяких задних мыслей сделал снимок. Тао удивленно посмотрел на Чондэ, в ответ тот улыбнулся и помахал фотоаппаратом. Тао несколько раз перевел взгляд с Чондэ на фотоаппарат в его руках и обратно, после чего пожал плечами и вернулся к своим упражнениям.
От духоты не было спасения. Чондэ было скучно, но не настолько, чтобы лезть за ноутбуком или книгой.
- Душ? – обратился он к Тао на корейском, сопровождая свой вопрос жестом, изображающим опрыскивание водой. В лице Тао мелькнуло понимание.
- А! – сказал он и добавил что-то еще, что Чондэ пропустил.
Но он понял, что тот имел в виду, когда Тао поднялся на ноги.
- Пошли, - сказал Тао на простейшем китайском, поднимая лампу с пола. Чондэ поспешил сделать то же самое, а также захватить пакет с банными принадлежностями, куда он засунул чистую майку с трусами. Следом за Тао он вышел в ночь. На свет лампы тут же слетелась мошкара, силуэт Тао едва угадывался впереди.
- Пошли, - повторил он.
Чондэ нравилась мягкость «л» в этом слове, одним свои звучанием оно увлекало его за собой.
Неожиданно Чондэ споткнулся о какой-то корень или побег, а может даже просто на пустом месте. Он помнил, как поднял руку с лампой вверх, чтобы не разбить при падении. Но кто-то ухватил его за талию, притягивая к себе назад, и вскоре он снова крепко стоял на ногах. Чондэ моргнул, не понимая, почему он все еще не пропахал носом землю, а даже стоит себе вполне вертикально. Потом он почувствовал тепло руки, обхватившей его тело, ладонь, прижатую к животу. У Тао горячие руки, они липли к майке Чондэ, а того не покидало странное ощущение уюта. А еще Чондэ казалось, что он улавливает слабый запах кедра.
- Нормально? – спросил Тао, но Чондэ не мог разглядеть его лица в темноте. Он поднял лампу выше, чтобы встретиться взглядом с озорным блеском глаз.
- Нормально, - ответил Чондэ, и Тао кивнул. Чондэ полагал, что тут-то его и отпустят, но вместо этого ладонь переместилась ему на бедро, прижимая еще ближе. Тао произнес что-то на китайском, чего Чондэ не мог разобрать, но, наверное, смысл был таков: «корова на льду и то грациознее тебя, придется мне вести тебя за ручку, а то не дай Бог расшибешь себе что-нибудь».
- Спасибо, - сказал Чондэ, и у него даже получилось не запнуться на чужеродных слогах. Пальцы Тао касались полоски голой кожи между джинсами и майкой, посылая волны дрожи по позвоночнику. Чондэ винил во всем разницу температуры тел.
Как выяснилось, душ находился в одном из дальних уголков территории храма.
- И чего так далеко, - пробурчал Чондэ себе под нос, как раз в тот момент, когда Тао убрал руку его талии. Чондэ облизнул губы, скучая по теплу.
Тао пихнул его локтем и указал куда-то. Чондэ прищурился, пытаясь различить в темноте, что ему пытаются показать, но как оказалось, ему не нужно было видеть, достаточно было слышать. Где-то рядом бежала вода.
- Вода тут, поэтому и душ тоже тут. Логично, - пробормотал Чондэ.
Он поставил лампу на пол, и в ее тусклом свете ему удалось разглядеть два крана.
- Нормально? – вновь спросил Тао, и Чондэ кивнул. Тао похлопал его по плечу и растворился в темноте, словно его тут и не было вовсе. Чондэ некоторое время изумленно смотрел на то место, где только что был Тао.
- Господи, он и в самом деле ниндзя, - прошептал он, потом встряхнул головой. Ну что за глупые мысли?
Вода оказалась едва теплой, но меньше всего Чондэ мечтал сейчас о горячем душе. Соскребая с себя пот, он чуть задержался на месте, где все еще чувствовалось слабое покалывание от прикосновения мозолистых пальцев Тао.
- У тебя проблемы, Чондэ, - сказал он вслух, и окатил себя водой из таза, прогоняя мысли прочь.
Когда он вернулся обратно к себе в комнату, каким-то образом умудрившись не свалиться в какую-нибудь канаву по пути, Тао буквально на пальцах объяснил ему, как нужно натягивать москитную сетку и смеялся, когда Чондэ предсказуемо в ней запутался. «У него пижама с пандами» - заметил Чондэ, когда Тао подошел ближе.
- Нет, нет, - повторял Тао, отделяя сетку от волос Чондэ. Он был все так же нежен, и у Чондэ просто пересохло горло. Тао смеялся над ним, но Чондэ и сам смеялся над собой, так что это было нормально. Перед тем, как вернуться к себе, Тао удостоверился, что в этот раз Чондэ сделал все правильно. Потом он задул свою лампу и рухнул в постель.
Чондэ не знал, заснул ли Тао сразу, или просто очень тихо спал, он просто глядел некоторое время на угадываемую в теплом свете лампы фигуру, прежде чем погасить свет и постараться уснуть самому.
Даже под тонкой простынкой он вновь весь вспотел к утру, майка прилипла к коже. Чондэ потянулся. Стояло раннее утро, солнце еще не успело подняться высоко, а Тао уже куда-то запропастился. Чондэ почувствовал укол разочарования. Провалявшись без дела какое-то время, он достал свой ноутбук и подключил к его к розетке. Пока что он сделал только несколько заметок о храме, не забыв упомянуть об источниках его финансирования, и о еде, которую ему удалось тут попробовать. Это, конечно, напрямую не относилось к теме его статей, но подобные мелкие детали там и тут смотрелись бы неплохо. На совещании перед отъездом ему сказали, что одна из тем, которые он должен раскрыть в своих работах – это перемены в китайских боевых искусствах, расхождения между традиционным и современным. Пока что Чондэ слабо представлял себе все это, поэтому не знал, каким образом можно сделать статью более интересной.
«Может, оно придет ко мне со временем» - подумал он, сохраняя вордовский файл.
Он захлопнул ноутбук и вышел во двор. Чондэ полагал, что сейчас не было еще и восьми, но солнце уже жарило вовсю, отчего кожа чуть ли не мнгновенно покрывалась толстым слоем влаги.
Даже мимолетного взгляда на окрестности храма в свете утра хватало, чтобы перехватило дыхание. Куда ни глянь – повсюду возвышались горы, которые словно крепостные стены окружали небольшую территорию храма, утопающую в зелени. Вчерашняя дорога под конец практически целиком состояла из спусков и подъемов, и только теперь Чондэ во всем масштабе осознал почему.
- Доброе утро!
Обернувшись, Чондэ заметил Исина, чьи темные волосы были забраны в хвостик.
– Спать нормально?
- Да, я выспался, – соврал Чондэ. Сам виноват, и никто этого уже теперь не исправит.
- Завтрак?
- С удовольствием, - Чондэ облизнул губы, и Исин улыбнулся, вновь являя миру свою чудесную ямочку. Его вечно приподнятые брови создавали впечатление "себе на уме" человека, но у Чондэ еще не было своего четкого представления на этот счет.
- Пошли.
Помещение, куда привел его Исин, находилось в основном корпусе храма, позади той комнаты, где они ужинали прошлым вечером. Кухня была обставлена, можно сказать, даже современно. Местная техника устарела лет двадцать назад, но Чондэ ожидал отставания лет на сорок, так что это оказалось для него приятным сюрпризом.
- Чэнь готовит?
- Не очень, - сознался Чондэ.
Исин поморщился.
- Дуйчжан тоже не очень.
Чондэ приподнял бровь.
- Вождение, готовка, боевые искусства…
- Дуйчжан очень теплый, - сказал Исин, улыбаясь. Как-то его слова совсем не вязались с выражением лица Криса в памяти Чондэ. Крис выглядел так, словно ему приходилось через силу проявлять какие-либо эмоции.
– Ему и не надо быть лучшим. Мы любим его таким, - продолжил Исин, и Чондэ кивнул. - На, ешь.
Исин показал Чондэ, где лежат кукурузные хлопья и молоко, которое прочему-то хранилось в каком-то бурдюке, а не в привычных картонных коробках. Чондэ некоторое время изучал необычную тару, потом решил, что лучше не задавать вопросов, на которые ему не хотелось знать ответов.
- А где?..
- Здесь. Мы готовимся. Большой турнир. Весь год тренировки.
Только теперь Чондэ заметил, что одежда Исина очень похожа на ту, которую он видел на кровати Тао вчера.
- Лу Хань и Сюминь там, – Исин показал на дверь, противоположную той, через которую они сюда пришли, – в других комнатах.
«Тренируются» - догадался Чондэ. Ну конечно. Крис же уже упоминал при нем о турнире. Он посмотрел вниз на свою тарелку с хлопьями.
- А Тао?
- Тао любит… - Исин склонил голову набок. – Тао любит тренироваться далеко.
- Далеко? – Чондэ попробовал ложку своих хлопьев. На вкус молоко казалось странным, но в целом неплохим.
- Да, из-за своего … - Исин произнес какое-то незнакомое Чондэ китайское слово. Чондэ недоуменно покачал головой, и Исин вздохнул и надул щеки. Потом он сложил сжатые ладони вместе и резко взмахнул. Чондэ не сразу догадался, что означает это импровизированное представление, но потом до него дошло.
- Меч? Меч!
- Да, - кивнул Исин и снова повторил это слово на китайском. Чондэ запомнил его и повторил про себя, не забывая при этом уплетать хлопья.
- У тебя очень хороший корейский, - сказал Чондэ, и Исин прищурился.
- А у тебя очень плохой китайский, - ответил он, тыкая Чондэ в плечо. – Твои глаза похожи на знаки вопроса. Тренируйся!
- Хорошо, - потупился Чондэ, чувствуя, как на щеках начинает проступать румянец. И что это вообще значит: «похожи на знаки вопроса»? – Я обещаю, что буду практиковаться больше.
Чондэ помыл за собой посуду, и Исин прикрыл рукой смешок, когда тот пытался поставить тарелку в неположенное место.
- Время тренироваться, - сказал Исин, почесывая щеку, когда с уборкой было покончено. – Осмотрись тут.
- Но… - начал было Чондэ, но когда он обернулся, Исина уже и след простыл.
Чондэ вытер мокрые руки о джинсы и вздохнул. И в самом деле, вчера ему как-то не выдалось шанса осмотреться: слишком быстро стемнело, Чондэ устал после долгой дороги и плотного ужина, да и сосед по комнате, признаться, слегка отвлек его внимание. Теперь же он был предоставлен сам себе и мог спокойно прогуляться. Чондэ прошелся по всем комнатам и вышел во двор. Территория храма была небольшой, но сложно было назвать ее крошечной. Все эти комнаты для медитаций и умеренно запущенные сады, которые идеально подходили для отшельнического самосозерцания, являли собой следы принадлежности религиозному месту. И нигде ни одной ровной площадки. Чтобы переходить между постройками, Чондэ приходилось много раз спускаться и подниматься по каменным ступеням. От главного корпуса к домику, где находилась комната Чондэ и Тао, тоже надо было спуститься вниз по четырем каменным лестницам к самому подножию холма.
Чондэ наткнулся на Лу Ханя в одной из больших и просторных комнат.Тот лежал на полу весь взмокший, ступни покрыты слоем пыли, пальцы ног сжимались и разжимались, пока он делал растяжку.
- Эй, - окликнул его Чондэ.
- Привет, - отозвался Лу Хань. – Ты поел?
- Да, Исин помог мне с этим.
Чондэ присел на пол. Тренировочный костюм Лу Ханя чем-то напоминал ему о мальчишеских комиксах, которые Чондэ так любил читать в детстве.
- Так ты тоже собираешься принять участие в этом турнире?
- Мы все участвуем. За исключением Дуйчжана, разве что, - ответил Лу Хань. – Поэтому мы здесь. Исин и я занимаемся у одного мастера, который и послал нас сюда. Сюминь, как и ты, приехал из Кореи, но, в отличие от тебя, он уже жил в Китае раньше. Что касается Цзытао… что ж, он особенный.
Что-то подобное Чондэ уже слышал от Криса.
- Он и в самом деле хорош, да?
Лу Хань рассмеялся.
- Можно и так сказать, - он бросил на Чондэ взгляд из-под челки. – Что ты знаешь о турнире?
- Совсем ничего, - ответил Чондэ, разводя руки в стороны. – Только то, что есть такой на свете, и что состоится он через девять месяцев.
- Турнир проводится в Хайкоу, провинция Хайнань. Каждый год мы выступаем против мастеров со всего мира.
- Ого. Звучит впечатляюще.
Чондэ не мог себе представить, каково это – посвятить всю свою жизнь подготовке к турниру, принять в нем участие и тут же начинать готовиться к следующему.
- Ага. Но не для тебя, да? – Лу Хань подмигнул Чондэ.
- Все эти тренировки и прочее… делают тебя счастливым?
- Да. Мои родители не одобряли мой выбор, но это именно то, чем бы я хотел заниматься всю жизнь. Я очень долго не мог найти мастера, но, когда я меньше всего этого ожидал, он сам нашел меня, - Лу Хань почесал затылок. – Он был корейцем. Поэтому я уехал в Корею с ним.
- А Тао? – спросил Чондэ, и тут же прикусил губу. Не выглядит ли он уж слишком заинтересованным? Его интерес, кажется, заинтриговал Лу Ханя, и, честно признаться, Чондэ хотел этого меньше всего на свете.
- Просто… он очень добрый и всегда готов помочь, - Чондэ вздохнул. – Хотел бы я сам расспросить его, но…
- О чем бы ты его спросил? – как бы между делом поинтересовался Лу Хань.
- Не знаю. О многом.
- В таком случае, я думаю, ты уже нашел мотивацию для изучения китайского.
- Я и без этого начал бы его учить, - Чондэ улыбнулся и провел рукой по волосам, тоже влажным от пота. – Уж лучше это, чем ушу.
- А ну-ка вставай! – оживился Лу Хань. – Ушу – это весело!
- Нет. Чтобы ты там не задумал, уверяю, это – плохая идея.
- Почему?
- Я безнадежен. Единственное мое достижение в спорте это то, что я быстро бегаю. О моей печальной координации ходят легенды. Ты знаешь, в университете меня прозвали Дэнс Мэшиной из-за того, что…
- Расслабься. Я проводил занятия с пятилетними детьми.
- Ну ладно, - уступил Чондэ. – Но я тебя предупреждал.
Чондэ жалобно застонал, когда Тао на пробу потыкал его пальцами ног. Он лежал на постели, распластавшись в позе морской звезды, чтобы хоть как-то унять ноющую боль в мускулах.
Тао что-то сказал. Чондэ даже показалось, что он уловил имя Лу Ханя, но все остальное так и осталось для него лишенной смысла тарабарщиной.
- Мои мускулы, - хныкал Чондэ. – Все болит!
Непонятно, чего он ожидал, но уж точно не того, что Тао присядет сверху на его бедра. Тао тяжелый, и в этой нестерпимой жаре его вес, словно плотное термоодеяло, накрыл тело Чондэ.
- Что ты…
- Чшш, - шикнул на него Тао, и Чондэ уже в который раз не мог понять, что происходит. Кажется, теперь вся его жизнь состояла из таких моментов. Но потом руки Тао умело легли на спину, нажимая, и Чондэ зашипел, когда они начали массажировать узел между лопатками.
- Нормально?
- Да, - скорее простонал, чем сказал Чондэ. Тао тихо рассмеялся и продолжил.
Через несколько минут боль утихла, и Чондэ теперь мог обратить внимание на другие вещи. Например, на то, какие крепкие у Тао бедра или на форму его ладоней, вжимающихся в спину. Даже через ткань футболку в пальцах Тао чувствовалась сила, так же, как и прошлой ночью, когда Тао удержал Чондэ от падения. Чондэ заметил, что его сердце стало биться чаще. Наверное, все дело в жаре или в том, что его застал врасплох этот импровизированный массаж от соседа по комнате. Чондэ вздохнул, когда Тао остановился. Его спина теперь скорее напоминала желе.
- Ужин, - сказал Тао. Чондэ настолько погрузился в свои мысли, что даже не слышал колокол.
- Ужин, - пробормотал Чондэ. Тао встал и протянул ему руку, помогая подняться. Все части тела Чондэ, особенно руки и спина, чувствовали себя намного лучше сейчас.
- Я на стороне Криса теперь. Все это ушу не для меня.
Тао слушал его, склонив голову набок, и улыбнулся, уловив слово «ушу». Чондэ не смог подавить разочарованного вздоха.
Когда они оказались в столовой, Тао направился прямиком к Крису и дергал его за рукав, пока тот не обратил на него внимание. Его лицо все также ничего не выражало. Тао затараторил о чем-то, Крис бросил быстро перевел взгляд с Тао на Чондэ и обратно, и Чондэ почувствовал себя как-то неуютно.
Он сел туда же, где сидел вчера – рядом с Сюминем, и Лу Хань ободряюще улыбнулся ему. Чондэ так и хотелось показать ему средний палец, но это был поступок в духе Чонина, а Чондэ старался как можно меньше перенимать его вредные привычки. Просто из принципа.
Крис подошел к ним, и Чондэ забеспокоился, не натворил ли он чего.
- Тао сказал, что перед занятиями необходимо разминаться, а не то ты можешь пострадать. И Лу Хань должен был предупредить тебя об этом.
Он стоял, уперев руки в боки, словно башня возвышаясь над Чондэ, и тот решил, что больше никогда не будет сидеть в присутствии Криса, его рост и так был весьма плачевным.
- Но, наверное, он слишком увлекся пародированием Брюса Ли.
Чондэ спрятал лицо в ладонях, а Исин поперхнулся водой и долго не мог откашляться, пока Сюминь участливо хлопал его по спине. Лу Хань хохотал, барабаня ладонью по столу.
- Я и не думал, что он настолько безнадежен, а так я бы конечно лично прогнал бы его сначала через комплекс разминочных упражнений.
- Я тебе говорил! Ну правда же! – Чондэ сделал над собой усилие и убрал руки с лица, переместив их на колени. Руки сжались в кулаки, когда румянец, покрывший щеки, разгорелся пуще прежнего.
- Но я не мог в это поверить, - сказал Лу Хань, и даже губы Криса дернулись в некоем подобии улыбки. Правда, это скорее выглядело как удар током, но хоть что-то.
Чондэ приказал себе расслабиться и поднять голову. Под серьезным и спокойным взглядом Тао его кулаки потихоньку разжимались, смятение спадало.
- Не волнуйся. Даже если у тебя что-то не получается… - Исин сделал паузу, уголки его рта изогнулись в дьявольской ухмылке, - Дуйчжан все равно будет хуже.
- О, я знаю, - ответил Чондэ. – Это одна из тех вещей, которым я учусь здесь.
Тао прижался к нему плечом, вызывая странное и неожиданное чувство товарищеского единения.
- Эй! Ну только вот не надо еще и Чэньчэня натравливать на меня. А я думал, ты стеснительный, - сказал Крис прищурившись. Чондэ улыбнулся.
- Нет. Не особо.
Лу Хань перевел все для Тао, не прекращая хихикать, а Чондэ чувствовал себя словно… его приняли в их круг, что ли. И что, может быть, несмотря на все трудности, именно здесь ему сейчас самое место.
<Продолжение в комментах>
Если понравится - буду дальше, там будет лучше))
<Текст за картинкой>
Ли Суман глядел на Чондэ, сидящего по другую сторону массивного дубового стола.- Тебе, должно быть, интересно, зачем я вызвал тебя?
Чондэ еще сильнее вжался в спинку дорогого кожаного кресла, пытаясь оказаться на максимальном расстоянии от своего босса, насколько это было возможно при условии, что кресло не должно было откатиться вместе с ним.
- Да, - ответил он. – Просто, я работаю у вас относительно недавно, вот я и…
- Относительно недавно, уж точно, - морщинистое лицо Ли Сумана оставалось невозмутимым и безжалостным. Чондэ чувствовал, как его прошиб холодный пот. Все в офисе боялись Ли Сумана. До этого Чондэ видел его всего лишь раз, около года назад в свой самый первый день на работе, поэтому он очень удивился, обнаружив на своем столе зловещую записку, четкими буквами предписывающую ему явиться к начальству.
- И, как и всем новым сотрудникам, я собираюсь устроить тебе проверку.
- Проверку? – переспросил Чондэ, пытаясь осторожно отцепиться от кожаной обивки кресла, надеясь, что его пальцы не оставили на ней никаких следов. – Я не… уволен?
- Зачем мне тебя увольнять? – нахмурился Ли Суман, и, подавшись вперед, спросил: - Ты сделал что-то такое, за что тебя стоит уволить?
От требовательного и пытливого тона в голосе босса душа ушла в пятки. Все, что делал Ли Суман вселяло ужас в сердца людей. Чондэ облизал губы и отрицательно замотал головой.
- Нет, конечно нет. Просто я – новый сотрудник, а вы – босс…
- Ты думаешь, я сам занимаюсь этими делами? – Ли Суман рассмеялся и расслабленно откинулся на спинку кресла, которое больше напоминало трон, чем предмет офисной мебели. Чондэ тоже выдавил слабый смешок, потому что ему казалось, что это было более чем уместно в данной ситуации.
– Конечно же нет. Я плачу людям, чтобы они делали это за меня.
Чондэ нервно ерзал, пока Ли Суман перебирал бумаги на столе.
- В любом случае, у меня для тебя есть задание.
- Какого рода задание? - Чондэ потер лицо, стараясь, чтобы ни единая складка не выдала его беспокойства. – Я хотел сказать, что получаю задания каждый день.
Каждый день в шесть утра, приходя на свое рабочее место в главном офисе SM Geographic, Чондэ получал от Юнхо папку с длинным перечнем телефонных номеров и фактов, которые нужно было проверить на достоверность перед их публикацией в следующем номере журнала. Обычно к обеду он успевал разобрать где-то треть этой папки. Примерно к этому же времени Чунмён – друг из университета, который и помог Чондэ получить здесь работу, – выманивал его куда-нибудь поесть. Аккуратно упакованный ланч оставался забытым в углу стола. Когда Чондэ возвращался с обеда, поверх папки Юнхо его обязательно поджидала еще одна папка с прикрепленным к ней клейким листочком, на котором косым и круглым почерком Чанмина было выведено «бездельник» или что-то в том же духе. Потом Сехун непременно проливал чей-то кофе, Чондэ помогал ему с уборкой, и запах ореховых сливок приставал к рукам до конца дня.
Да, вовсе не об этом Чондэ мечтал, когда поступал на факультет журналистики, но все же понимал, что без карьерной лестницы не обходится ни одна профессия, и он просто пока находился на самых нижних ступенях. И как-то он уже даже привык к тому, что жизнь не торопилась подстраиваться под его ожидания. Максимум на что он мог надеяться – чувство удовлетворения от своей работы. Он его получал, и этого было достаточно.
- Это не задания, это – рутина, - махнул рукой Ли Суман. – Нам всем приходиться иметь с ней дело. А ты неплохо справлялся, без лишних жалоб. Даже Чанмин не ненавидит тебя, а он ненавидит всех.
Чондэ казалось, что кресло под ним слишком мягкое, и он потихоньку проваливается в него.
- Эмм, спасибо, - Чондэ был уверен, что его только что похвалили.
- Так вот, о задании, - Ли Суман поправил очки на переносице. Чондэ смотрел вниз на свои колени и даже стряхнул с брюк воображаемую нитку, ожидая продолжения. - Тебе известно, что наш журнал является одним из ведущих в мире в области художественно-публицистической и фотожурналистики?
Конечно же Чондэ это было известно. Он нервно пригладил бровь большим пальцем руки и поднял взгляд на босса.
- Да, я знаю. Именно поэтому я и хотел тут работать.
- Как... похвально, – Ли Суман потер подбородок. – Итак, ты работаешь тут уже год. Пора бы тебе уже и написать статью-другую, ты так не считаешь?
Пульс Чондэ подскочил от радостного волнения и страха. Но он не хотел обольщаться понапрасну.
- Мне?
- Да, именно тебе. Все новые и многообещающие сотрудники проходят через это. Я даю тебе шанс показать, на что ты в действительности способен.
- Спасибо, - Чондэ так и не понял, когда успел стать «многообещающим». Он снова облизнул губы, и встал с кресла, чтобы поклониться. – Я действительно благодарен вам за эту возможность.
Его рубашка прилипла к спине, наверное, промокла от продолжительного соприкосновения со спинкой кожаного кресла, которое чуть его не поглотило.
- И ты даже не хочешь узнать, куда я собираюсь тебя заслать? – спросил Ли Суман, искры веселья блеснули в его глазах-бусинках. – Или ты готов запрыгнуть в самолет, направляющийся в неизвестность?
- О, - Чондэ чувствовал, как на его щеках проступил румянец. – Точно.
После поклонов он чувствовал легкое головокружение, словно вся кровь в теле сейчас прилила к голове.
- Ты отправишься в китайскую провинцию Хунань. На год, - объявил Ли Суман, и Чондэ замер.
- На год? - пискнул Чондэ, медленно выпрямляясь. Теперь Ли Суман точно выглядел довольным, его губы изогнулись в садисткой усмешке. Он явно наслаждался произведенным им шоком.
- Да. Будешь жить в реконструированном храме, изучать жизнь людей, посвятивших себя боевым искусствам и следующих традиционным путям их постижения, откроешь для себя китайские деревни и напишешь мне об этом. Интересно напишешь.
Что-то кувыркнулось в желудке Чондэ, он чувствовал себя щепкой в океане в разгар бури.
- Но я не знаю китайского, - выпалил Чондэ и покраснел пуще прежнего, когда осознал, как жалобно это прозвучало. – Я не отказываюсь, просто удивлен, что…
- Значит решено. Более подробную информацию получишь у моего секретаря Кибома. Вылет через две недели.
- Это… это все? – Чондэ требовалось время, чтобы хорошенько подумать обо всем, решить, что теперь делать с квартирой, и как преподнести новости маме. «Мам, я уезжаю в Китай на год. Да, мам, через две недели» - да она же убьет его.
- Да, - кивнул Ли Суман. – Уверен, Юнхо уже приготовил для тебя толстую папку с фактами, нуждающимися в проверке.
Чондэ даже не сомневался. Его колени дрожали, когда он шел к выходу, все произошедшее казалось слишком нереальным.
- Приятного дня, - от веселых ноток в голосе босса кожа Чондэ покрылась мурашками. Тяжелая дубовая дверь захлопнулась за его спиной.
- Ух ты, Китай, - лицо Чунмёна сохраняло все тоже спокойное и безмятежное выражение, как и в тот день, когда они с Чондэ познакомились, словно Чондэ не свалил только что на него оглушительные известия. Чунмён вообще казался невозмутимым человеком, хотя Чондэ, да и все, кто был с ним достаточно близко знаком, знали, что это не так.
- Но я не знаю китайского, - простонал Чондэ, впечатывая ладонь в лицо. – Не видишь в этом никакой проблемы?
Чунмён только тихо посмеялся.
- Никто не знает китайского, - сказал Кёнсу как ему, наверное, казалось приободряющим тоном. – В широком смысле слова, китайский – языковая группа, состоящая из отдельных, но родственных между собой языков. Тебе нужно знать путунхуа.
- Ну спасибо, братец, - протянул Чондэ, и Чонин перегнулся через стол, чтобы щелкнуть его по лбу. – Теперь мне стало гораздо легче. Оказывается, я не только еду в чужую страну без знания языка, так еще и не имею ни малейшего понятия о том, что он называется путунхуа.
- Не ной, - встрял Чонин. – По мне так это офигенно круто. Эй, тебе, наконец, перепала настоящая работа!
- И я рад этому! – воскликнул Чондэ. Он отправил в рот большую ложку пипимбапа, находя утешение во вкусе риса с острой пастой.
- Все будет просто замечательно, я уверен. За исключением того, что я буду жить в реконструированном храме, без какой-либо возможности заговорить с кем-либо, потому что я не знаю китай… путунхуа – поправился Чондэ, когда Кёнсу бросил на него укоризненный взгляд, а Чунмён попытался скрыть ладонью смешок.
Кёнсу довольно улыбнулся, Чонин запустил ему в лицо кимчи.
- Хотел бы я поехать, - проговорил Чонин с набитым ртом, оранжевые брызги попали на рукав Чунмёна, за что Чонин тут же получил тычок в плечо.
- Прожуй сначала, ребенок!
- И я бы с удовольствием поехал, - сказал Сехун, убирая телефон в карман и присаживаясь рядом с Чонином. – Куда угодно, лишь бы не делать больше Чанмину кофе. И убраться подальше от папочки с мамочкой, - добавил он, указывая на Чунмёна с Кёнсу. Чунмён в ответ показал ему язык.
- Так по-взрослому, - заметил Чонин. – Чунмён, ты подаешь просто идеальный пример для подражания.
Кёнсу, не обращая на них внимания, с оптимистичным видом повернулся к Чондэ, которому казалось, что у того глаза вот-вот выпадут из орбит.
- Слушай, - произнес Кёнсу, - рассматривай все это как одно большое приключение. Когда еще в жизни выпадет шанс вот так вот бросить все уехать за границу на год?
- Никогда, - согласился Чондэ, отпивая глоток колы, чтобы погасить пожар на языке. Потом он выхватил палочками кимбап с тунцом и принялся вдумчиво жевать.
- Вот именно! – воскликнул Кёнсу. – И мы никуда не денемся, будем ждать твоего возвращения…
- Чонин не дождется, я убью его раньше, - подал голос Чунмён. Оглянувшись в его сторону, Чондэ заметил, что он уже зажал голову Чонина в тиски, но даже под угрозой удушья, тот все равно предпринимал попытки запихнуть что-нибудь в рот. Сехун ему активно помогал, подкармливая редькой.
- И чем я только занимался в университете? – преувеличено заунывным тоном вопросил Чондэ. – Ходил ли я вообще в университет или повстречал вас всех в каком-то детском саду?
Он вздохнул и почесал нос. Кёнсу утешительно похлопал ему по плечу.
- Чондэ, ты же знаешь, проецировать свои страхи и сублимации на других людей – вредно для здоровья.
- Мои субли- что? – изогнул бровь Чондэ. – Ты снова начитался методичек Бэкхёна?
Кёнсу посмотрел на него своими большими глазами, в которых невозможно было что-то прочитать.
- К твоему сведению, я - занятой инженер, и единственная литература, которую я читаю на досуге – эротическая.
Чондэ с ужасом уставился на него.
- Я пошутил, Чондэ, - нервно рассмеялся Кёнсу, и тот, наконец, смог вернуться к своему пипимбапу.
- Удачи в следующий раз, хён, - Чонин похлопал Кёнсу по плечу и без особых усилий стащил последний кусочек кимбапа. – Может мне стоит поработать лучше над твоими навыками общения.
Сехун хмыкнул, и Чонин затеял с ним шутливую драку.
- Китай не кажется мне таким ужасным теперь, - пробормотал себе под нос Чондэ, но Чунмён услышал и рассмеялся.
- Когда я проходил «проверку», меня отправили в Турцию на две недели. Похоже босс возлагает на тебя большие надежды, - улыбнулся Чунмён, и у Чондэ вновь засосало под ложечкой, стоило ему подумать о том, что его не будет целый год. «Большие надежды» босса тревожили.
- Ты выглядишь словно тебя в ссылку отправляют, а не на полностью оплаченный экзотический курорт, - сказал Чонин, смахивая челку с лица. – Кёнсу все правильно сказал, это – приключение.
- Может тебе тоже подыскать себе какое-нибудь приключение?- спросил Чондэ, откинувшись на спинку стула.
- Например?
- Ты всегда можешь пойти на свидание с этим своим поклонником, - предложил Чунмён. – Как там его звали? Тэмин?
- Фу, блин. Да никогда в жизни!
- Можно мне поехать с тобой? – с улыбкой пробормотал Кёнсу, обращаясь к Чондэ. Тот глубоко вздохнул.
- О. Привет!
- Ну и ну! – присвистнул Чанёль. - У Чонина точно такое же смиренное выражение лица, когда Тэмин заявляется, чтобы в очередной раз попробовать подбить его на свидание.
- Уверен, все же, что во мне энтузиазма чуть больше, - ответил Чондэ.
Бэкхён вошел вслед за Чанёлем, они оба скинули обувь у порога и вообще вели себя, словно у себя дома.
- А у меня для тебя подарок! – объявил Чанёль, извлекая из-за спины коричневый бумажный пакет с надписью «Kyobo Books». - Ведь я твой самый лучший университетский друг!
Чондэ с подозрением оглядел пакет.
- Меня не арестуют за его содержимое?
Устроившийся на диване Бэкхён прыснул со смеху, а Чанёль надулся.
- Да стал бы я делать что-то подобное?
Чондэ открыл было рот, чтобы ответить, но Бэкхён заржал еще сильнее.
- Эээ, да пошел бы я на такое опять? – улыбка у Чанёля широкая и яркая, и уже не раз из-за нее Чондэ попадал в неприятности. И все же, он ведь не со зла. Чондэ взял пакет. Внутри обнаружилась толстая книга в мягкой черной обложке. Еще она оказалась очень тяжелой, Чондэ пришлось повыше ухватиться за ручки пакета, чтобы они не так сильно врезались в пальцы.
- Что это?
- Книга, как видишь, - Чанёль тряхнул головой, чтобы убрать с глаз мешавшиеся пряди. В последнее время он взял в привычку собирать волосы в хвостик, но сегодня они лежали свободно, скрывая из вида уши.
Чондэ достал книгу из пакета и недоуменно уставился на обложку.
- Китайский для начинающих?
- Ты должен изучать содержание, а не обложку, а так – ты ее даже не открыл, а глаза уже стеклянные. Кстати, на самом деле, это от нас обоих. Его идея, - сказал Чанёль.
Чондэ, не выпуская книгу из рук, плюхнулся на диван рядом с Бэкхёном.
- Спасибо, ребят, так любезно с вашей стороны, - улыбнулся он им.
- До нас дошли слухи о твоей языковой панике, - объяснил Бэкхён. – Так что мы с Чанёлем подумали, что это может стать неплохим началом?
Он придвинулся ближе и провел изящными длинными пальцами по иероглифам на обложке.
- Ага. И я специально попросил консультанта подобрать что-нибудь для человека с отвратительными способностями к изучению языков, и он сказал, что даже десятилетний ребенок может выучиться по этой книжке, - Чанёль радостно пристроился с другой стороны Чондэ. – Так что, думаю, ты справишься. Скорее всего.
Чондэ не сомневался, что Чанёль сказал именно это, а тихая улыбка Бэкхёна все только подтверждала.
- Спасибо за веру в меня.
- Ты не думай, я еще не забыл те времена, когда ты решил учить японский из-за своей одержимости ниндзя. Тогда ты звал всех подряд «Мияги-сан» и пытался самостоятельно освоить искусство оригами…
- Заткнись. Это был временный сдвиг, - осторожно почесал затылок Чондэ. Сегодня он специально уложил волосы гелем, чтобы Чанёль держал от них свои руки подальше. – Как будто у тебя самого таких сдвигов не было.
У Чондэ все еще сохранились фотографии с того раза, когда Чанёль пошел покорять клуб в желтом платье, и он был готов пустить их в ход в любой момент.
- В последний раз говорю: это было на спор, и во всем виноват Чонин, этот мелкий га…
Бэкхён прочистил горло.
- Тебе, наверное, нужно собирать вещи, - сказал он. – Не будем тебя отвлекать.
- Да что ему там собирать-то? Он будет жить в храме с людьми, которые, по сути, вылитые Джеки Чаны!
- Одежду, предметы гигиены, аптечку, - перечислил Чондэ.
- Ты там собираешься сам заниматься боевыми искусствами? – сладким голосом спросил Бэкхён. – Мог бы выучить парочку приемов, чтобы надрать Чанёлю задницу при случае.
- Ты вообще на чьей стороне? – проворчал Чанёль. Чондэ чувствовал себя зажатым между Еником и Власом из Улицы Сезам.
- И, кроме того, ты же знаешь, что Чондэ совершенно не может контролировать свое тело, - захихикал Чанёль. – Все мы помним тот случай с Дэнс Машиной.
- Во всем виноват Чонин и только он! – заявил Чондэ. Они с Чанёлем дали друг другу пять в знак заключения перемирия. Бэкхён только качал головой, глядя на них, но от Чондэ не укрылась улыбка, прячущаяся в уголках его губ.
- Нам правда пора идти, - с неохотой проговорил Бэкхён. – Наши двое сожителей уже скоро будут дома, а я им не доверяю.
- Я бы тоже не доверял Чонину, но Сехун вполне способен позаботиться о себе.
- Но хватит ли его заботы на двоих? – задумчиво спросил Бэкхён, и Чондэ рассмеялся.
Чанёль потянулся, как ребенок вытянул ноги перед собой, прежде чем вскочить и подать руку Бэкхёну, помогая ему подняться.
- Не нужно нас провожать, – сказал Чанёль, надутый вид остался в прошлом, на его место пришла широченная улыбка в пол-лица. – Приятного пути! Сообщи нам, как доберешься.
- Обязательно, - кивнул Чондэ, все равно вставая, чтобы закрыть за ними дверь.
Чанёль нырнул в свои кеды с огненным принтом, не утруждая себя процессом развязывания и завязывания шнурков, в то время как Бэкхён завязал на своих шнурках два ровных и аккуратных бантика.
- Еще раз спасибо вам за книгу.
- Да не за что, - Чанёль наклонился и притянул Чондэ в объятия, тот вздохнул где-то в районе его ключицы. – Может, китайская еда поможет тебе подрасти.
Бэкхён легонько шлепнул его.
- Следи за словами!
Чанёль смущенно почесал затылок.
- Хорошо, хорошо. Будем с нетерпением ждать твоих очерков, – он продолжал бурчать, даже когда Чондэ уже закрыл за ними дверь. – Я скажу тебе, если Тэмину все же удастся забраться к Чонину в штаны.
- Ни хрена у него не выйдет! – крикнул Чондэ в ответ, но так и не понял, услышал его Чанёль или нет.
Развернувшись, Чондэ окинул взглядом свою квартиру и вздохнул. Все, кроме дивана и телевизора было накрыто простынями. Мама приезжала вчера и забрала все растения. Домовладельца он уже уведомил о своем отъезде и, конечно же, позаботился о счетах за газ и воду. Усталость накатывала, стоило только подумать о прошедшей неделе. Поэтому, он просто свернулся в клубочек на диване и открыл подаренную книгу.
Некоторые иероглифы были ему знакомы с начальной школы, где у них были занятия по изучению ханча, но все же они немного отличались от того, какими Чондэ их помнил, и это его смущало. Рядом с иероглифами пиньинем было написано произношение – латинские буквы с малопонятными значками тонов, а также перевод на корейский.
Чондэ вздохнул.
- Нихао, - произнес он вслух – все равно кроме него в доме никого не было. Привет.
– Меня зовут Ким Чондэ, - попробовал сказать он, но вышла какая-то тарабарщина.
Он прижал пальцы к вискам.
- Да, похоже, я действительно обречен.
Чунмён вызвался подвезти его до аэропорта.
- Ты, главное, не забывай вовремя отсылать редактору материал, хорошо? С интернетом точно возникнут проблемы, так что планируй все заранее.
- Да, я понял, - ответил Чондэ, глядя в окно.
- И Крис, наше контактное лицо в храме…
- Крис? – переспросил Чондэ, и Чунмён закатил глаза. – Его зовут Крис?
- Да, Крис. Он встретит тебя в аэропорту, так что можешь не грузиться на тему, как поймать такси при таких печальных знаниях языка.
- Я понял, - повторил Чондэ. За автомагистралью в Инчхон раскинулась широкая морская гладь. Небо сегодня было серым. – Я запомню.
- Кёнсу сказал напомнить тебе о терпимости к чужой культуре, - сказал Чунмён через некоторое время. – А Чонин…
- Чонин написал мне сегодня утром, сказал, чтобы я перестал хмуриться своему отражению в зеркале, потому что все будет пучком.
- А ты?.. – спросил Чунмён. Повернувшись к нему, Чондэ заметил улыбку, игравшую на его губах.
- Что я?
- Хмурился своему отражению?
Чондэ скрестил руки на груди.
- Ну конечно, - пробормотал он. – Чем же мне еще заниматься в шесть утра?
- Учить китайский?
Чондэ зажмурился.
- Путунхуа.
- Да, точно, - Чондэ мог слышать усмешку в голосе Чунмёна.
На горизонте, за пределами кажущейся бесконечной автомагистрали, показались смутные очертания аэропорта. Слева и справа ехали большие автобусы.
- Почему я? – спросил Чондэ. – Почему меня нельзя было отправить в Турцию на две недели?
- Потому что ты справишься, - ответил Чунмён. – Знаешь, никто до тебя не мог продержаться безропотно так долго под началом Юнхо и Чанмина. Я не хотел говорить тебе этого раньше, когда тебя к ним определили, потому что это могло подействовать на тебя упаднически, но… босс считает тебя особенным.
- Вот повезло, - сказал Чондэ, и Чунмён рассмеялся. – Я тут погуглил про боевые искусства в Китае. Раз уж мне придется иметь с ними дело.
- Высококачественное исследование, - заметил Чунмён. – Ты определенно не зря получал высшее образование. Приятно знать, что ты освоил умение пользоваться поисковыми системами.
- Заткнись, у меня было мало времени.
- Знаешь, от тебя ждут не дат и не исторических фактов – этого добра полно на Википедии.
- А о чем же мне тогда писать?
- О местности. О людях, - Чунмён пихнул его локтем. – Главное – это чувства. Люди читают журналы не ради колонок с датами.
Чондэ прикусил губу и уставился вперед на дорогу.
- Приму это к сведению.
- Ты хорошо пишешь, Чондэ. По крайней мере, писал, когда учился в университете. Но…
- Но?
- Иногда ты пишешь несколько суховато. Тебе нужно вкладывать чувства в свою работу.
- Я знаю. Я работаю над этим.
- Это твой шанс.
- Все мне об этом говорят.
---------------------------------------------
Примечания:
Путунхуа - официальный общепринятый язык в КНР, Тайване и Сингапуре. Создан на основе пекинского диалекта, принадлежащего к северной группе диалектов китайского языка, в связи с тем, что на территории Китая весьма распространены диалекты, и люди из разных провинций не могут даже понять друг друга. В данном тексте диалог может выглядеть странно, это связано с тем, что у нас и у западных востоковедов немного различно видение китайского языка. Когда мы говорим "китайский" - подразумеваем сразу именно официальный язык. А так как у запада были довольно долговременные отношения с южной частью Китая (колония Гонг Конг), где распространенным диалектом является кантонский, у них принято выделять кантонский и мандарин. Мандарин - это собственно северная группа диалектов китайского. В переводе пришлось это обыграть.
Ханча - китайские иероглифы, используемые в контексте письменности корейского языка. Отличие от нынешних китайских иероглифов, о котором упомянул Чондэ, состоит в том, что в Ханча используются традиционные китайские иероглифы, в то время как в Китае со времен образования КНР прошли реформы по упрощению письма. Пример упрощения иероглифа: 漢 -> 汉.
Пиньинь - система романизации китайского языка. Собственно, транскрипция латинскими буквами со значками тонов. Пример: pīnyīn
------------------------------------
Мужчина, встречавший его в международном аэропорту Хуанхуа, совсем не отвечал представлениям Чондэ. Во-первых, он был ростом с два Чондэ, даже выше Чанёля, да и к тому же плечистый. Во-вторых, на нем была дорогая на вид белая рубашка и строгие, подогнанные по фигуре джинсы. Выкрашенные в блондинистый цвет волосы дополняли картину. Чондэ даже подумал, что ему привиделось собственное имя на его табличке, потому что ну не мог же это быть тот парень из храма, о котором ему говорили?
- Ну точно, - пробормотал он себе под нос, - наше контактное лицо. И чего я ждал какого-то монаха? С таким-то именем…
- Нихао, - отважился сказать Чондэ, подойдя на достаточно близкое расстояние.
Под пытливым взглядом Криса, который тот бросил в его сторону, Чондэ чувствовал себя ребенком, пытающимся завладеть вниманием учителя, или что-то в этом духе.
- Нихао, - последовал ответ, и Чондэ попытался выцепить из памяти фразу, которой следовало продолжить разговор, но в голове вертелось только бесполезное «та ши во дэ лао пэнйоу», что, кажется, переводилось как «он – мой старый друг».
- Или, может, лучше стоит сказать «привет»? – добавил Крис через некоторое время на вполне сносном корейском.
Чондэ залился краской.
- О, слава богу, ты говоришь по-корейски! Я не мог вспомнить ничего, кроме одной фразы про старого друга, и…
- Тише, тише, - остановил его Крис. – Я учил корейский некоторое время, так что вполне могу общаться на нем, но не так быстро.
- Прости, - сказал Чондэ, проводя рукой по волосам. – Я просто нервничаю.
- Не нервничай. У нас полно гостей в храме, есть еще один кореец. И мой друг, Лу Хань, тоже знает корейский, так что все будет нормально.
Крис провел Чондэ к автостоянке, где они остановились перед белым фургоном, на корпусе которого был нарисован огромный вычурный дракон.
- Эмм.
- Не моя вина, - сказал Крис. – Лу Хань у нас большой шутник.
Он сложил оба чемодана Чондэ в салон.
- Дорога предстоит долгая, мы едем в горы, так что устраивайся поудобнее.
В первый час движение на дороге было довольно плотным, но со временем, когда вокруг появилось больше растительности, оно стало рассасываться. Но проблема даже была не в движении, а в Крисе, который ехал так, словно был в стельку пьян. Даже на прямых участках машина виляла вправо и влево между рядами, а иногда их еще выносило на встречную полосу.
- У вас всегда много гостей в храме? – нарушил тишину Чондэ. Разговоры помогали ему успокоить желудок. Он слегка ослабил хватку на ручке над пассажирским сидением.
- Смотря что ты понимаешь под словом «много», - ответил Крис. – С тобой сейчас пятеро. Через девять месяцев будет большой турнир.
Он говорил спокойным ровным тоном, без всякого выражения на лице, словно это и не он сейчас творил смертельно опасные трюки на дороге, притесняя другие машины и громко визжа тормозами.
- Турнир? – переспросил Чондэ, меняя позу. Его левая нога онемела в противовес тупой боли в голове, где он слишком много раз уже ударился о стекло. Он принялся растирать ногу и боковым зрением заметил, как Крис проследил за его движением. Чондэ послал ему смущенную улыбку, а сам помолился про себя, чтобы Крис больше не сводил глаз с дороги.
- Прости, я пытался искать информацию, но было столько дел…
- Ты поймешь, - сказал Крис. – Да, существует международный турнир по боевым искусствам, и он проходит в провинции Хайнань. Многие приезжают в храм, чтобы отвлечься от суеты и отточить свои навыки.
За все время Крис так ни разу и не улыбнулся. Чондэ решил, что, наверное, это просто было его особенностью.
- Ясно. А ты… - Крис резко крутанул руль влево, и Чондэ вновь ударился головой. – Ай!
- Нет. Это не мое, - ответил Крис, не сводя взгляда с дороги в этот раз, и Чондэ даже почувствовал облегчение от того, что этот человек не задействует свою отвратительную координацию для чего-то столь опасного, как кунг-фу или что-то в этом роде.
- Понятно, - Чондэ закусил губу и решил обратить свой взор на пейзаж за окном, надеясь, что он не вызовет у него тошноту. Растительности стало больше, она скорее напоминала уже что-то тропическое по виду. Его завораживали высокие стволы деревьев – до этого он только читал о таких, и не мог даже представить себе. Чондэ достал фотоаппарат и сделал несколько снимков через открытое окно. Он еще не очень приспособился к новому фотоаппарату и слишком боялся выронить его при очередном резком повороте от Криса, но, кажется, ему все же удалось поймать пару удачных кадров. Плюхнувшись обратно на сидение, он закрыл окно – поток воздуха снаружи был слишком плотным, да и кондиционер в машине прекрасно справлялся с духотой, и прислонился головой к стеклу.
- Тебя зовут Чондэ, правильно? – спросил Крис, и Чондэ осознал, что умудрился задремать. Наверное, в организме сработал какой-то инстинкт самосохранения. Сон – лучшее лекарство от страхов. Теперь они мчались уже по однополосной дороге.
- Да, - ответил он и заметил, что садившееся солнце окрасило близлежащие холмы в темно-багряный цвет. «Как красиво» - подумал Чондэ. То, что ему предстояло прожить в таком месте целый год, казалось невероятным. – Ким Чондэ.
- Никто не сможет это выговорить. Я серьезно, - Крис убрал одну руку с руля, и машину тут же дернуло вправо. Чондэ чуть не задушил его же собственный ремень безопасности. – Буду звать тебя Чэньчэнь.
- Что?
- Чэньчэнь. Разве не мило?
- Я Чондэ, а не какой-то там Чэньчэнь
- Просто Чэнь тоже звучит неплохо, - заметил Крис, Чондэ с недоверием уставился на него.
- Но никаких проблем с именем Крис, конечно же, - пробормотал он с оттенком сарказма.
- Я просто хочу сказать, что Чондэ – очень трудное имя, и не все в храме смогут его выговорить. Особенно Цзытао.
- Цзытао? – чужеродное имя с трудом ложилось на язык. Интересно, он будет возражать против прозвища «Мияги-сан»?
- Хуан Цзытао. Один из самых квалифицированных мастеров ушу в нашей стране, - Крис чему-то нахмурился, и затем резко вдарил по тормозам. Чондэ засомневался, смогут ли они добраться до храма живыми. – Сам увидишь. Мы будем там к ужину.
Если, конечно, Чондэ вообще будет в состоянии есть, сейчас его желудок сопротивлялся одной только мысли об этом.
Когда машина, наконец, остановилась, Чондэ разве что кубарем не выкатился с пассажирского сидения. Он стоял, согнувшись пополам и уперев руки в колени.
- Если знаешь, что тебя укачивает в машине, почему не сказал? – спросил Крис. – Я мог бы ехать медленнее.
Чондэ очень хотелось одарить его скептическим взглядом, но сейчас все его силы уходили на то, чтобы удержаться на ногах. Смех, преисполненный иронии, прозвучал где-то рядом. Подняв взгляд, Чондэ заметил улыбающегося ему мужчину с ямочкой на щеке и озорными глазами.
- Дуйчжан - ужасный водитель, - сказал он, показывая на Криса. – Жив?
Его корейский был хуже, чем у Криса, но Чондэ смог разобрать адресованный ему вопрос и закивал, о чем тут же пожалел – его все еще тошнило. Он схватился за живот.
- Нормально я езжу, - возразил Крис, выгружая чемоданы Чондэ и стряхивая волосы с лица все с тем же неизменным выражением.
Он и мужчина с ямочкой обменялись какими-то быстрыми фразами на китайском, из которых Чондэ, чей словарный запас, судя по всему, ограничивался приветом и старым другом, конечно же, ничего не понял.
- Эй, - мужчина ткнул его в плечо, привлекая внимание. – Мое имя. Исин.
- И-щин? – попробовал повторить Чондэ, и Исин удовлетворенно кивнул.
- Да. А ты - Чэнь.
- Что?
- Дуйчжан сказал, что ты Чэнь.
Чондэ оглянулся на Криса, которого, как он понял, тут звали Дуйчжаном. Тот, встретив его взгляд, приподнял бровь.
- Да, - вздохнул Чондэ. – Похоже, я Чэнь.
Исин радостно заулыбался и дернул его за рукав футболки.
- Добро пожаловать в Китай, - сказал он, и было что-то такое в блеске его глаз, что заинтересовало Чондэ.
- Спасибо, - ответил Чондэ, оглядывая горы, окружавшие маленький храм. Вид захватывал дух. И в первый раз с того самого дня, когда он, утопая в кожаном кресле и испытывая на себе всю мощь знаменитого психологического давления Ли Сумана, получил это задание, его посетила мысль, что это и вправду здорово. – Я рад быть здесь.
Исин повел его куда-то, каждый из них взял себе по чемодану. Крис уже забрался обратно в фургон, чтобы отогнать его на место стоянки.
- Ты будешь жить здесь, - говорил Исин. – С Хуан Цзытао. Цзытао очень милый.
- Хорошо, - на китайском неуверенно ответил Чондэ. Исин расплылся в улыбке и показал ему большой палец.
Пыхтя под весом чемоданов, они спустились куда-то вниз по ступенькам и подошли к небольшому домику.
- Выглядит таким древним, - заметил Чондэ. Он не жаловался, просто поделился наблюдениями, и, кажется, Исин это понял.
- Внутри новое, - сказал он. – Не старое.
- Хорошо.
- Колокол позовет на ужин. Идти туда, - Исин указал в направлении, откуда они только что пришли, и Чондэ кивнул.
- Спасибо. То есть, я хотел сказать: сесе.
- Не за что. Увидимся!
Оказавшись внутри, Чондэ осмотрелся. Обстановка комнаты отличалась простотой. Никаких телевизоров, громоздких комодов с зеркалами. Кондиционера и того не было. В стене обнаружилась розетка, соединенная скорее с генератором, чем с электрической сетью. Чондэ и не думал, что у них тут есть электричество. Две кровати, скорее представлявшие собой тюфяки на самом деле, что-то близкое к традиционным корейским постелям. Та, которая была предназначена для Чондэ, лежала свернутая. Что касается второй, находившейся на другом конце узкой деревянной комнаты от того места, где Исин сложил вещи Чондэ, то она была не заправлена, скомканное бирюзовое одеяло большей частью валялось на полу, пижама лежала поверх двух маленьких круглых подушек.
Чондэ не только окунулся в чужую культуру, он еще и словно переместился назад во времени. Офигеть просто.
Чондэ стащил с плеч рюкзак, в котором у него был ноутбук, фотоаппарат и тяжеленный «Китайский для начинающих», и поставил рядом со своей постелью.
Он в Китае. Осознание этого свалилось на него слишком резко и сбило дыхание. В Китае.
До этого Чондэ только раз выезжал за границу – на пятидесятилетие своей мамы в Таиланд. У них был кореец-гид, но Чондэ не так уж много удалось посмотреть тогда, потому что через неделю у него были итоговые экзамены, и родители вообще едва согласились взять его с собой. Больше шансов отправиться в путешествие не представлялось, и это было одной из причин, по которой Чондэ хотел стать журналистом-путешественником. Он многое хотел увидеть, многое хотел сделать. Кода он закончил университет с двумя дипломами: журналистики и фотографии, Чунмён тут же позвал его в SM Geographic, и Чондэ был счастлив работать в редакции одного из самых лучших журналов мира. Так что, на самом деле, его мечта сбылась, пусть даже при несколько иных обстоятельствах, чем ему представлялось. Чондэ должен выжать все из этой поездки, узнать как можно больше.
Может, стоило начать с китайского.
Он нагнулся, чтобы достать книгу, когда кто-то возник на пороге.
Чондэ поднял взгляд, и рюкзак выпал из его онемевших рук.
В их первую встречу с Хуан Цзытао, Хуан Цзытао был по большей части голый, мокрый и с мечом.
Со скудных слов Исина о соседе по комнате, Чондэ не знал, чего ожидать, но определенно не этого.
- Привет? – выдавил Чондэ на, скорее всего, маловнятном китайском. Цзытао выглядел озадаченным. Он оглядел Чондэ с головы до пят, пока тот изо всех сил старался не делать того же, а то как бы это крохотное полотенчико на бедрах не сползло бы еще ниже. Хватало и вида капелек воды, блестевших на груди и плечах.
- Ты кто такой? – спросил Цзытао, и Чондэ узнал эту фразу. Он запомнил ее в самолете и повторил миллион раз, пока сидевшая рядом с ним китаянка не сжалилась над ним и не поправила произношение. Как отвечать он тоже знал, но сейчас перед ним стоял на девяносто процентов голый мужчина с мечом в руках, и слова просто застревали в горле. Цзытао, казалось, совершено не беспокоила собственная нагота, зато очень волновал вопрос, что Чондэ забыл в его комнате.
- Я… я - Ким Чондэ, - запинаясь, произнес Чондэ.
Цзытао продолжал все так же глядеть на него в упор, и Чондэ обеспокоено взъерошил волосы. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза, посчитав, что, может, если перед глазами не будут маячить пресс и холодное оружие, у него получится лучше.
- Чондэ, - повторил он, указывая на себя. Приоткрыл один глаз, чтобы проверить реакцию: Цзытао оставался мрачным и каким-то даже недоумевающим, как казалось Чондэ. Он вздохнул, признавая поражение.
- Чэнь. Я – Чэнь.
Цзытао тут же просветлел.
- А! Я – Цзытао.
Чондэ с отвисшей челюстью наблюдал за тем, как он пересек комнату и подобрал с пола какую-то тряпку, которую Чондэ не заметил ранее, и стал протирать лезвие меча. Только теперь Чондэ осознал, что меч все это время лежал в ножнах у порога, потому что когда Цзытао вернул его на место, ножны выглядели какими-то знакомыми и гораздо менее зловещими.
- Корея?
- Да, - кивнул Чондэ. – Корея.
Цзытао натянул черную футболку, и Чондэ успел отвернуться как раз в тот момент, когда полотенце полетело на пол. Следом послышался шорох надеваемых второпях штанов.
- Китайский язык? – спросил Цзытао, и Чондэ почувствовал его руку на своем плече. Он обернулся.
Вблизи Цзытао оказался очень высоким. Чондэ пришлось чуть отклониться назад, чтобы заглянуть ему в глаза. С первого взгляда Цзытао казался мрачным и серьезным, но сейчас, глядя на него вблизи, Чондэ скорее сказал бы, что у него очень мягкие черты лица. От его взгляда также не укрылись добрые глаза и очаровательная улыбка, от которой Цзытао выглядел моложе и наивнее.
- Нет, - ответил Чондэ. – Бу хуи.
Глаза Цзытао превратились в щелочки-полумесяцы, челка упала на лицо.
- Хорошо, - сказал он. Кажется, его что-то забавляло, а Чондэ вдруг осознал насколько ничтожно мало расстояние между ними. Он чувствовал тепло тела Цзытао даже через ткань футболки. Чондэ сглотнул и сделал шаг назад.
Цзытао ткнул себе в нос.
- Тао.
- Ты Тао? – переспросил Чондэ, и Тао кивнул.
- Да. Я - Тао. Ты – Чэнь.
Теперь, когда Тао, наконец, произнес больше одного слова за раз, Чондэ заметил, что тон его голоса выше, чем он предполагал. Он словно мягко обволакивал пространство между ними.
- Хорошо, - сказал Чондэ, осознавая, что исчерпал весь свой словарный запас китайского.
Зазвенел колокол, и глаза Тао вновь превратились в щелочки.
- Ужин, - сказал он, и Чондэ уловил слабый аромат кедра, когда Тао убрал руку с его плеча, слегка задевая мозолистой ладонью открытую кожу предплечья. Чондэ вздрогнул.
- Ужин, - повторил он, старательно копируя тона. – Ужин.
- Хорошо, - глаза Тао сияли, губы растянулись в улыбке, и Чондэ, сам не зная почему, покраснел.
За ужином Чондэ оказался между Тао и еще одним корейцем по имени Минсок.
- Можешь звать меня Сюминь, - сказал последний.
- Но тебя зовут Минсок!
Сюминь рассмеялся.
- Никто здесь не зовет меня так. Куда проще взять китайское имя.
- А я - Чэнь, - поделился своей печалью Чондэ, и Сюминь сочувствующе погладил его по спине.
- Это еще ничего. Вот Лу Хань, - он указал на парня с кукольным лицом, который сидел напротив, широко распахнув глаза, словно все происходящее вокруг крайне забавляло его, - зовет меня «Баоцзы». Это что-то типа пельмешки.
- Да, это хуже, - согласился Чондэ, и Сюминь набрал полный рот лапши. – Так ты хочешь сказать мне, чтобы я не вешал нос, потому что никто тут не использует свои настоящие имена?
- Не совсем так, - вклинился в разговор Лу Хань, неожиданно проявляя интерес к их беседе. По первому впечатлению Чондэ решил, что парень скорее напоминает ему золотую рыбку, но сейчас его взгляд стал острым и цепким. Кроме того, Чондэ заметил, что Лу Хань отлично понимал и говорил по-корейски. – Исин, Цзытао и я используем наши настоящие имена.
- О, - Чондэ показал пальцем на другой конец стола, где Крис с Исином о чем-то шептались. – А Крис…
- А, да. Крис у нас – Дуйчжан. Это значит «лидер», - объяснил Лу Хань. – Он заправляет всем тут. Этот храм существует на спонсорской поддержке и пожертвованиях. Твой журнал тоже внес свой вклад.
- У тебя очень хороший корейский, - сказал Чондэ, и Лу Хань показал знак виктори.
- Я жил в Корее, - сказал он. – Учился и тренировался там.
Чондэ кивнул и бросил взгляд влево. Тао ел молча и только посматривал вокруг своими большими глазами. Солнце уже практически село, и в неровном свете светильников круги под ними казались темней. Тао, наверное, почувствовал взгляд Чондэ, потому что посмотрел на него и улыбнулся. На подбородке у него осталась лапшинка.
- У тебя… - начал на корейском Чондэ, но замолк, наткнувшись на непонимающий взгляд. Он развернулся к Лу Ханю с Сюминем. – Как это сказать?
Сюминь рассмеялся.
- Мда, Дуйчжан был прав, когда говорил, что ты полный ноль в китайском.
- Может, это даже хорошо, что ты делишь комнату с Цзытао, – сказал Лу Хань, барабаня пальцами по столу. – Полное погружение в языковую среду.
Чондэ бросил в сторону Тао потерянный взгляд, тот в ответ смущенно посмотрел на него. Разделенные языковым барьером, они ничего не могли сказать друг другу, только чуть подрагивали уголки губ. Была какая-та мягкость в Тао, которая очень нравилась Чондэ. Даже несмотря на то, что в их первую встречу в невероятно мускулистых руках Тао был зажат меч, он больше походил на человека, готового спасать котят и тискать щенят, чем на убийцу.
Лу Хань научил Чондэ фразе «у тебя лапша на лице», и пока тот боролся с произношением, пытаясь выговорить слова так, чтобы они хоть отдаленно походили на то, как их произносил Лу Хань, Тао рассмеялся и вытер подбородок.
- Молодец, - очень четко похвалил его Тао. Чондэ чувствовал себя ребенком. – Теперь хорошо?
- Да, - ответил Чондэ, и Сюминь захлопал в ладоши.
- Вот вам и состоявшийся диалог! – воскликнул он, и теперь Крис и Исин тоже смотрели в их сторону с другого конца стола.
- Ура, - с сарказмом отозвался Чондэ, но все же он широко улыбался, глядя на окружающие его лица. Потом он отправил в рот большую порцию солоноватой и еще не успевшей полностью остыть лапши.
Тао похлопал его по плечу.
- У тебя лапша на лице, - сказал он, старательно копируя произношение Лу Ханя. Исин фыркнул, а Тао с нетерпением уставился на Чондэ, ожидая реакции.
- Спасибо, - ответил Чондэ, проводя рукой по лицу. На ладони осталась маленькая лапшинка.
Что-то затрепетала в груди от выражения триумфа, появившегося на лице Тао.
Дорогая мама,
Я жив и здоров. Скажи Кёнсу, чтобы не волновался за меня, и не разрешай отцу использовать горшки с моими растениями в качестве пепельницы, листья потом покрываются непонятными пятнами.
С любовью,
Чондэ.
-----------------------------------------
Ночь выдалась невозможно душной. Тао зажег лампы, которые Чондэ приметил ранее у порога, и поставил одну у своей постели, а другую – у постели Чондэ.
Между ними повисла тишина, которая, тем не менее, не казалась неловкой.
Чондэ игрался со своим новым фотоаппаратом, пока Тао разминался, периодически покряхтывая после особо хорошей растяжки.
«Такой длинный и стройный» - подумал Чондэ. Тени от лампы плясали на мускулах Тао, капельки пота блестели на коже. Чондэ заворожено смотрел, не в силах отвести взгляд, а потом без всяких задних мыслей сделал снимок. Тао удивленно посмотрел на Чондэ, в ответ тот улыбнулся и помахал фотоаппаратом. Тао несколько раз перевел взгляд с Чондэ на фотоаппарат в его руках и обратно, после чего пожал плечами и вернулся к своим упражнениям.
От духоты не было спасения. Чондэ было скучно, но не настолько, чтобы лезть за ноутбуком или книгой.
- Душ? – обратился он к Тао на корейском, сопровождая свой вопрос жестом, изображающим опрыскивание водой. В лице Тао мелькнуло понимание.
- А! – сказал он и добавил что-то еще, что Чондэ пропустил.
Но он понял, что тот имел в виду, когда Тао поднялся на ноги.
- Пошли, - сказал Тао на простейшем китайском, поднимая лампу с пола. Чондэ поспешил сделать то же самое, а также захватить пакет с банными принадлежностями, куда он засунул чистую майку с трусами. Следом за Тао он вышел в ночь. На свет лампы тут же слетелась мошкара, силуэт Тао едва угадывался впереди.
- Пошли, - повторил он.
Чондэ нравилась мягкость «л» в этом слове, одним свои звучанием оно увлекало его за собой.
Неожиданно Чондэ споткнулся о какой-то корень или побег, а может даже просто на пустом месте. Он помнил, как поднял руку с лампой вверх, чтобы не разбить при падении. Но кто-то ухватил его за талию, притягивая к себе назад, и вскоре он снова крепко стоял на ногах. Чондэ моргнул, не понимая, почему он все еще не пропахал носом землю, а даже стоит себе вполне вертикально. Потом он почувствовал тепло руки, обхватившей его тело, ладонь, прижатую к животу. У Тао горячие руки, они липли к майке Чондэ, а того не покидало странное ощущение уюта. А еще Чондэ казалось, что он улавливает слабый запах кедра.
- Нормально? – спросил Тао, но Чондэ не мог разглядеть его лица в темноте. Он поднял лампу выше, чтобы встретиться взглядом с озорным блеском глаз.
- Нормально, - ответил Чондэ, и Тао кивнул. Чондэ полагал, что тут-то его и отпустят, но вместо этого ладонь переместилась ему на бедро, прижимая еще ближе. Тао произнес что-то на китайском, чего Чондэ не мог разобрать, но, наверное, смысл был таков: «корова на льду и то грациознее тебя, придется мне вести тебя за ручку, а то не дай Бог расшибешь себе что-нибудь».
- Спасибо, - сказал Чондэ, и у него даже получилось не запнуться на чужеродных слогах. Пальцы Тао касались полоски голой кожи между джинсами и майкой, посылая волны дрожи по позвоночнику. Чондэ винил во всем разницу температуры тел.
Как выяснилось, душ находился в одном из дальних уголков территории храма.
- И чего так далеко, - пробурчал Чондэ себе под нос, как раз в тот момент, когда Тао убрал руку его талии. Чондэ облизнул губы, скучая по теплу.
Тао пихнул его локтем и указал куда-то. Чондэ прищурился, пытаясь различить в темноте, что ему пытаются показать, но как оказалось, ему не нужно было видеть, достаточно было слышать. Где-то рядом бежала вода.
- Вода тут, поэтому и душ тоже тут. Логично, - пробормотал Чондэ.
Он поставил лампу на пол, и в ее тусклом свете ему удалось разглядеть два крана.
- Нормально? – вновь спросил Тао, и Чондэ кивнул. Тао похлопал его по плечу и растворился в темноте, словно его тут и не было вовсе. Чондэ некоторое время изумленно смотрел на то место, где только что был Тао.
- Господи, он и в самом деле ниндзя, - прошептал он, потом встряхнул головой. Ну что за глупые мысли?
Вода оказалась едва теплой, но меньше всего Чондэ мечтал сейчас о горячем душе. Соскребая с себя пот, он чуть задержался на месте, где все еще чувствовалось слабое покалывание от прикосновения мозолистых пальцев Тао.
- У тебя проблемы, Чондэ, - сказал он вслух, и окатил себя водой из таза, прогоняя мысли прочь.
Когда он вернулся обратно к себе в комнату, каким-то образом умудрившись не свалиться в какую-нибудь канаву по пути, Тао буквально на пальцах объяснил ему, как нужно натягивать москитную сетку и смеялся, когда Чондэ предсказуемо в ней запутался. «У него пижама с пандами» - заметил Чондэ, когда Тао подошел ближе.
- Нет, нет, - повторял Тао, отделяя сетку от волос Чондэ. Он был все так же нежен, и у Чондэ просто пересохло горло. Тао смеялся над ним, но Чондэ и сам смеялся над собой, так что это было нормально. Перед тем, как вернуться к себе, Тао удостоверился, что в этот раз Чондэ сделал все правильно. Потом он задул свою лампу и рухнул в постель.
Чондэ не знал, заснул ли Тао сразу, или просто очень тихо спал, он просто глядел некоторое время на угадываемую в теплом свете лампы фигуру, прежде чем погасить свет и постараться уснуть самому.
Даже под тонкой простынкой он вновь весь вспотел к утру, майка прилипла к коже. Чондэ потянулся. Стояло раннее утро, солнце еще не успело подняться высоко, а Тао уже куда-то запропастился. Чондэ почувствовал укол разочарования. Провалявшись без дела какое-то время, он достал свой ноутбук и подключил к его к розетке. Пока что он сделал только несколько заметок о храме, не забыв упомянуть об источниках его финансирования, и о еде, которую ему удалось тут попробовать. Это, конечно, напрямую не относилось к теме его статей, но подобные мелкие детали там и тут смотрелись бы неплохо. На совещании перед отъездом ему сказали, что одна из тем, которые он должен раскрыть в своих работах – это перемены в китайских боевых искусствах, расхождения между традиционным и современным. Пока что Чондэ слабо представлял себе все это, поэтому не знал, каким образом можно сделать статью более интересной.
«Может, оно придет ко мне со временем» - подумал он, сохраняя вордовский файл.
Он захлопнул ноутбук и вышел во двор. Чондэ полагал, что сейчас не было еще и восьми, но солнце уже жарило вовсю, отчего кожа чуть ли не мнгновенно покрывалась толстым слоем влаги.
Даже мимолетного взгляда на окрестности храма в свете утра хватало, чтобы перехватило дыхание. Куда ни глянь – повсюду возвышались горы, которые словно крепостные стены окружали небольшую территорию храма, утопающую в зелени. Вчерашняя дорога под конец практически целиком состояла из спусков и подъемов, и только теперь Чондэ во всем масштабе осознал почему.
- Доброе утро!
Обернувшись, Чондэ заметил Исина, чьи темные волосы были забраны в хвостик.
– Спать нормально?
- Да, я выспался, – соврал Чондэ. Сам виноват, и никто этого уже теперь не исправит.
- Завтрак?
- С удовольствием, - Чондэ облизнул губы, и Исин улыбнулся, вновь являя миру свою чудесную ямочку. Его вечно приподнятые брови создавали впечатление "себе на уме" человека, но у Чондэ еще не было своего четкого представления на этот счет.
- Пошли.
Помещение, куда привел его Исин, находилось в основном корпусе храма, позади той комнаты, где они ужинали прошлым вечером. Кухня была обставлена, можно сказать, даже современно. Местная техника устарела лет двадцать назад, но Чондэ ожидал отставания лет на сорок, так что это оказалось для него приятным сюрпризом.
- Чэнь готовит?
- Не очень, - сознался Чондэ.
Исин поморщился.
- Дуйчжан тоже не очень.
Чондэ приподнял бровь.
- Вождение, готовка, боевые искусства…
- Дуйчжан очень теплый, - сказал Исин, улыбаясь. Как-то его слова совсем не вязались с выражением лица Криса в памяти Чондэ. Крис выглядел так, словно ему приходилось через силу проявлять какие-либо эмоции.
– Ему и не надо быть лучшим. Мы любим его таким, - продолжил Исин, и Чондэ кивнул. - На, ешь.
Исин показал Чондэ, где лежат кукурузные хлопья и молоко, которое прочему-то хранилось в каком-то бурдюке, а не в привычных картонных коробках. Чондэ некоторое время изучал необычную тару, потом решил, что лучше не задавать вопросов, на которые ему не хотелось знать ответов.
- А где?..
- Здесь. Мы готовимся. Большой турнир. Весь год тренировки.
Только теперь Чондэ заметил, что одежда Исина очень похожа на ту, которую он видел на кровати Тао вчера.
- Лу Хань и Сюминь там, – Исин показал на дверь, противоположную той, через которую они сюда пришли, – в других комнатах.
«Тренируются» - догадался Чондэ. Ну конечно. Крис же уже упоминал при нем о турнире. Он посмотрел вниз на свою тарелку с хлопьями.
- А Тао?
- Тао любит… - Исин склонил голову набок. – Тао любит тренироваться далеко.
- Далеко? – Чондэ попробовал ложку своих хлопьев. На вкус молоко казалось странным, но в целом неплохим.
- Да, из-за своего … - Исин произнес какое-то незнакомое Чондэ китайское слово. Чондэ недоуменно покачал головой, и Исин вздохнул и надул щеки. Потом он сложил сжатые ладони вместе и резко взмахнул. Чондэ не сразу догадался, что означает это импровизированное представление, но потом до него дошло.
- Меч? Меч!
- Да, - кивнул Исин и снова повторил это слово на китайском. Чондэ запомнил его и повторил про себя, не забывая при этом уплетать хлопья.
- У тебя очень хороший корейский, - сказал Чондэ, и Исин прищурился.
- А у тебя очень плохой китайский, - ответил он, тыкая Чондэ в плечо. – Твои глаза похожи на знаки вопроса. Тренируйся!
- Хорошо, - потупился Чондэ, чувствуя, как на щеках начинает проступать румянец. И что это вообще значит: «похожи на знаки вопроса»? – Я обещаю, что буду практиковаться больше.
Чондэ помыл за собой посуду, и Исин прикрыл рукой смешок, когда тот пытался поставить тарелку в неположенное место.
- Время тренироваться, - сказал Исин, почесывая щеку, когда с уборкой было покончено. – Осмотрись тут.
- Но… - начал было Чондэ, но когда он обернулся, Исина уже и след простыл.
Чондэ вытер мокрые руки о джинсы и вздохнул. И в самом деле, вчера ему как-то не выдалось шанса осмотреться: слишком быстро стемнело, Чондэ устал после долгой дороги и плотного ужина, да и сосед по комнате, признаться, слегка отвлек его внимание. Теперь же он был предоставлен сам себе и мог спокойно прогуляться. Чондэ прошелся по всем комнатам и вышел во двор. Территория храма была небольшой, но сложно было назвать ее крошечной. Все эти комнаты для медитаций и умеренно запущенные сады, которые идеально подходили для отшельнического самосозерцания, являли собой следы принадлежности религиозному месту. И нигде ни одной ровной площадки. Чтобы переходить между постройками, Чондэ приходилось много раз спускаться и подниматься по каменным ступеням. От главного корпуса к домику, где находилась комната Чондэ и Тао, тоже надо было спуститься вниз по четырем каменным лестницам к самому подножию холма.
Чондэ наткнулся на Лу Ханя в одной из больших и просторных комнат.Тот лежал на полу весь взмокший, ступни покрыты слоем пыли, пальцы ног сжимались и разжимались, пока он делал растяжку.
- Эй, - окликнул его Чондэ.
- Привет, - отозвался Лу Хань. – Ты поел?
- Да, Исин помог мне с этим.
Чондэ присел на пол. Тренировочный костюм Лу Ханя чем-то напоминал ему о мальчишеских комиксах, которые Чондэ так любил читать в детстве.
- Так ты тоже собираешься принять участие в этом турнире?
- Мы все участвуем. За исключением Дуйчжана, разве что, - ответил Лу Хань. – Поэтому мы здесь. Исин и я занимаемся у одного мастера, который и послал нас сюда. Сюминь, как и ты, приехал из Кореи, но, в отличие от тебя, он уже жил в Китае раньше. Что касается Цзытао… что ж, он особенный.
Что-то подобное Чондэ уже слышал от Криса.
- Он и в самом деле хорош, да?
Лу Хань рассмеялся.
- Можно и так сказать, - он бросил на Чондэ взгляд из-под челки. – Что ты знаешь о турнире?
- Совсем ничего, - ответил Чондэ, разводя руки в стороны. – Только то, что есть такой на свете, и что состоится он через девять месяцев.
- Турнир проводится в Хайкоу, провинция Хайнань. Каждый год мы выступаем против мастеров со всего мира.
- Ого. Звучит впечатляюще.
Чондэ не мог себе представить, каково это – посвятить всю свою жизнь подготовке к турниру, принять в нем участие и тут же начинать готовиться к следующему.
- Ага. Но не для тебя, да? – Лу Хань подмигнул Чондэ.
- Все эти тренировки и прочее… делают тебя счастливым?
- Да. Мои родители не одобряли мой выбор, но это именно то, чем бы я хотел заниматься всю жизнь. Я очень долго не мог найти мастера, но, когда я меньше всего этого ожидал, он сам нашел меня, - Лу Хань почесал затылок. – Он был корейцем. Поэтому я уехал в Корею с ним.
- А Тао? – спросил Чондэ, и тут же прикусил губу. Не выглядит ли он уж слишком заинтересованным? Его интерес, кажется, заинтриговал Лу Ханя, и, честно признаться, Чондэ хотел этого меньше всего на свете.
- Просто… он очень добрый и всегда готов помочь, - Чондэ вздохнул. – Хотел бы я сам расспросить его, но…
- О чем бы ты его спросил? – как бы между делом поинтересовался Лу Хань.
- Не знаю. О многом.
- В таком случае, я думаю, ты уже нашел мотивацию для изучения китайского.
- Я и без этого начал бы его учить, - Чондэ улыбнулся и провел рукой по волосам, тоже влажным от пота. – Уж лучше это, чем ушу.
- А ну-ка вставай! – оживился Лу Хань. – Ушу – это весело!
- Нет. Чтобы ты там не задумал, уверяю, это – плохая идея.
- Почему?
- Я безнадежен. Единственное мое достижение в спорте это то, что я быстро бегаю. О моей печальной координации ходят легенды. Ты знаешь, в университете меня прозвали Дэнс Мэшиной из-за того, что…
- Расслабься. Я проводил занятия с пятилетними детьми.
- Ну ладно, - уступил Чондэ. – Но я тебя предупреждал.
Чондэ жалобно застонал, когда Тао на пробу потыкал его пальцами ног. Он лежал на постели, распластавшись в позе морской звезды, чтобы хоть как-то унять ноющую боль в мускулах.
Тао что-то сказал. Чондэ даже показалось, что он уловил имя Лу Ханя, но все остальное так и осталось для него лишенной смысла тарабарщиной.
- Мои мускулы, - хныкал Чондэ. – Все болит!
Непонятно, чего он ожидал, но уж точно не того, что Тао присядет сверху на его бедра. Тао тяжелый, и в этой нестерпимой жаре его вес, словно плотное термоодеяло, накрыл тело Чондэ.
- Что ты…
- Чшш, - шикнул на него Тао, и Чондэ уже в который раз не мог понять, что происходит. Кажется, теперь вся его жизнь состояла из таких моментов. Но потом руки Тао умело легли на спину, нажимая, и Чондэ зашипел, когда они начали массажировать узел между лопатками.
- Нормально?
- Да, - скорее простонал, чем сказал Чондэ. Тао тихо рассмеялся и продолжил.
Через несколько минут боль утихла, и Чондэ теперь мог обратить внимание на другие вещи. Например, на то, какие крепкие у Тао бедра или на форму его ладоней, вжимающихся в спину. Даже через ткань футболку в пальцах Тао чувствовалась сила, так же, как и прошлой ночью, когда Тао удержал Чондэ от падения. Чондэ заметил, что его сердце стало биться чаще. Наверное, все дело в жаре или в том, что его застал врасплох этот импровизированный массаж от соседа по комнате. Чондэ вздохнул, когда Тао остановился. Его спина теперь скорее напоминала желе.
- Ужин, - сказал Тао. Чондэ настолько погрузился в свои мысли, что даже не слышал колокол.
- Ужин, - пробормотал Чондэ. Тао встал и протянул ему руку, помогая подняться. Все части тела Чондэ, особенно руки и спина, чувствовали себя намного лучше сейчас.
- Я на стороне Криса теперь. Все это ушу не для меня.
Тао слушал его, склонив голову набок, и улыбнулся, уловив слово «ушу». Чондэ не смог подавить разочарованного вздоха.
Когда они оказались в столовой, Тао направился прямиком к Крису и дергал его за рукав, пока тот не обратил на него внимание. Его лицо все также ничего не выражало. Тао затараторил о чем-то, Крис бросил быстро перевел взгляд с Тао на Чондэ и обратно, и Чондэ почувствовал себя как-то неуютно.
Он сел туда же, где сидел вчера – рядом с Сюминем, и Лу Хань ободряюще улыбнулся ему. Чондэ так и хотелось показать ему средний палец, но это был поступок в духе Чонина, а Чондэ старался как можно меньше перенимать его вредные привычки. Просто из принципа.
Крис подошел к ним, и Чондэ забеспокоился, не натворил ли он чего.
- Тао сказал, что перед занятиями необходимо разминаться, а не то ты можешь пострадать. И Лу Хань должен был предупредить тебя об этом.
Он стоял, уперев руки в боки, словно башня возвышаясь над Чондэ, и тот решил, что больше никогда не будет сидеть в присутствии Криса, его рост и так был весьма плачевным.
- Но, наверное, он слишком увлекся пародированием Брюса Ли.
Чондэ спрятал лицо в ладонях, а Исин поперхнулся водой и долго не мог откашляться, пока Сюминь участливо хлопал его по спине. Лу Хань хохотал, барабаня ладонью по столу.
- Я и не думал, что он настолько безнадежен, а так я бы конечно лично прогнал бы его сначала через комплекс разминочных упражнений.
- Я тебе говорил! Ну правда же! – Чондэ сделал над собой усилие и убрал руки с лица, переместив их на колени. Руки сжались в кулаки, когда румянец, покрывший щеки, разгорелся пуще прежнего.
- Но я не мог в это поверить, - сказал Лу Хань, и даже губы Криса дернулись в некоем подобии улыбки. Правда, это скорее выглядело как удар током, но хоть что-то.
Чондэ приказал себе расслабиться и поднять голову. Под серьезным и спокойным взглядом Тао его кулаки потихоньку разжимались, смятение спадало.
- Не волнуйся. Даже если у тебя что-то не получается… - Исин сделал паузу, уголки его рта изогнулись в дьявольской ухмылке, - Дуйчжан все равно будет хуже.
- О, я знаю, - ответил Чондэ. – Это одна из тех вещей, которым я учусь здесь.
Тао прижался к нему плечом, вызывая странное и неожиданное чувство товарищеского единения.
- Эй! Ну только вот не надо еще и Чэньчэня натравливать на меня. А я думал, ты стеснительный, - сказал Крис прищурившись. Чондэ улыбнулся.
- Нет. Не особо.
Лу Хань перевел все для Тао, не прекращая хихикать, а Чондэ чувствовал себя словно… его приняли в их круг, что ли. И что, может быть, несмотря на все трудности, именно здесь ему сейчас самое место.
<Продолжение в комментах>
-
-
29.09.2012 в 12:05Часть 7
-
-
29.09.2012 в 12:06-
-
29.09.2012 в 12:07-
-
29.09.2012 в 12:33Antanya,
Огромное спасибо за перевод!) умираю как жду дальше!)
-
-
03.10.2012 в 16:09Ты так все верно все подмечаешь, у меня были такие же чувства при прочтении. Просто невероятно.
И как же я рада, что тебе нравится этот текст♥
Продолжение. Небольшой кусочек в этот раз, но концовка уже совсем близко=)
Часть 8
-
-
03.10.2012 в 16:09-
-
03.10.2012 в 17:10Сейчас все ногти себе изгрызу от ЮСта!
Спасибо огромное за продолжение!
Я подумала, наверное Тао так сосредоточил себя на цели - победе в турнире, что любое другое, в данном случае Чена и свои чувства к Чену, воспринимает, как какой-то отвлекающий фактор, способный сбить его концентрацию.) Но не поздно ли будет потом, когда Чен уже уедет?)
и так по душе, эти намеки на Крис-Тао, какой Крис авторитет в его глазах.)
-
-
05.10.2012 в 16:55Юст вообще волнительный. Кажется, что ну вот сейчас же, и опять нет)
Наверное вариант развития событий, про который ты говоришь - самый реальный. Когда ни тот ни другой никак не могут решиться - по разным причинам.
И про Крис-Тао, я знала, знала
И снова маленький апдейт.
Часть 9
-
-
05.10.2012 в 16:56-
-
06.10.2012 в 09:14И как бы не моя тоже. ( Кажется, автор нас подводит к какому-то ангсту.
Неужели Тао намеренно дистанцировался от Чена, чтобы сосредоточиться на соревнованиях? Чен так мечется, не зная, что ему делать со своими чувствами, чудесный.)
-
-
06.10.2012 в 15:25Скажу по секрету, но жанр у фанфика вообще - флафф)) Не без надломов, но все же.
Мне вот тоже так показалось. И конечно цели и приоритеты - это все прекрасно, но с другой стороны все равно какой-то осадок неправильности остается. Ну кто так делает(
Если истоия будет бесконечной, то это будет уже Санта-Барбара какая-нибудь
-
-
11.10.2012 в 10:51Часть 10
-
-
11.10.2012 в 10:51-
-
11.10.2012 в 10:53-
-
11.10.2012 в 14:56ох, как хорошо все вышло. Никакого пафосного ангста, страданий и всего подобного, - этот тот вариант, когда выяснение отношений и даже с перспективой дальнейшего расставания, - несет облегчение и радость, от понимания, что чувства их, взаимны.
Чувствую, что перевод подходит к концу, поэтому гигантское спасибо еще раз, за возможность прочитать такую большую историю.)
-
-
12.10.2012 в 11:09Да, осталась последняя ложна сладкого
И собственно, вот она)
Концовка
-
-
12.10.2012 в 11:19-
-
12.10.2012 в 11:26Тебе тоже ее раз большое спасибо, что находила время читать и комментировать текст!
Мне как переводчику было очень приятно♥