Do not enter to my heart
Название: If you never come to me
Автор: omoidendo
Переводчик: Antanya
Пейринг: Лу Хань/Кёнсу, Кёнсу/Сехун
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романтика, ангст
Все, на что он когда-либо обращал внимание – это Кёнсу.Впервые Лу Хань заметил это, когда Сехун знакомил его со своими друзьями. Перед послеобеденными репетициями тот, пылая энтузиазмом, затащил его в тренировочный зал.
- Они все хотят познакомиться с тобой, хён! Особенно Кёнсу.
Лу Хань с трудом смог запомнить, кто есть кто в череде множества лиц и имен, но одно выделялось особенно отчетливо.
Полные губы парня были растянуты в неуверенной улыбке, а большие глаза смотрели в упор. Лу Хань был трейни из Китая и привык к тому, что на него пялились, но было что-то такое тяжелое в этом взгляде.
- А это Кёнсу-хён! – представил его Сехун.
- Рад, что мы, наконец, познакомились, - у Кёнсу оказался мягкий и приятный голос. – Сехун все время только о тебе и говорит.
Тогда еще Лу Хань не понимал, что скрывалось за этими словами. Репетиция, наконец, подошла к концу, и он уже собирал вещи, когда…
- Играй, да не заигрывайся.
Лу Хань обернулся на голос. Позади него с раскрасневшимся лицом стоял Кёнсу. Пот блестел у его бровей, а сам он все также в упор смотрел на Лу Ханя.
- Прости, что?
- Сехун еще многого не понимает, - тон его голоса ровный, но где-то там за мягкостью чувствовалась сталь. – Он думает, что все вокруг любят его.
- Мне нравится Сехун, - осторожно произнес Лу Хань. – Очаровательный малыш…
- Вот именно. Он еще ребенок, - Кёнсу развернулся к выходу. – Он еще недостаточно близко тебя знает, чтобы быть в твоем вкусе.
И только через несколько дней Лу Хань сообразил, к чему все это было. Гуляя по Хондэ с друзьями из университета, он зашел в одно место проколоть новую дырку в ухе и уже сидел перед мастером, когда увидел, как Сехун затащил Кёнсу в этот же самый магазинчик. Последний, смущенно улыбаясь, отпускал наигранные жалобы, пока они разглядывали витрины с украшениями, а потом они вместе хихикали над образцами татуировок, которыми были обклеены все стены.
И именно взгляд Кёнсу - направленный на Сехуна и преисполненный нежностью напополам с томлением - поразил Лу Ханя настолько, что он охнул как раз в тот момент, когда игла пробила кожу.
- Да чего ты, не так уж и больно, - ухмыльнулся один из его друзей, а остальные просто расхохотались на весь магазин.
Лу Хань не обращал на них внимания, слишком занятый наблюдением за Кёнсу. Тот оглянулся на источник шума и, заметив Лу Ханя, заметно побледнел. Он тут же схватил Сехуна за руку, что-то сконфуженно ему пробормотав, и Лу Хань даже успел мельком увидеть озадаченное лицо младшего, прежде чем парочка поспешно покинула магазин.
Уже позже вечером, развалившись на кровати Исина, пока тот был занят настройкой своей гитары, и теребя пальцами новую сережку, он спросил:
- Этот Кёнсу… что ты о нем знаешь?
- Ты о том пареньке с жутким взглядом?
Лу Хань рассмеялся.
- Знаю, что он везде ходит с Сехуном, - пожал плечами Исин. – Кажется, кто-то говорил мне, что они лучшие друзья.
Лу Хань неопределенно хмыкнул.
- По крайней мере, были лучшими друзьями, пока не нарисовался ты, - продолжил Исин с ухмылкой и захихикал, когда его друг в ответ недоуменно приподнял брови. – Все знают, что Сехун ходит за тобой хвостиком с того вашего первого свидания.
- Мы ходили пить бабл-чай.
- Так вот как теперь это называется?
Лу Хань закатил глаза и потянулся спихнуть Исина с кровати, потому что это было просто смешно: они с Сехуном были просто друзьями, а Кёнсу, оказывается, ревновал его к их встречам. Но это же сам Кёнсу повсюду следовал за Сехуном, тщательно проверял всех его новых друзей, смотрел ему вслед с такой тоской во взгляде и… ох.
- Мне кажется, между нами возникло небольшое недоразумение, - сказал Лу Хань на следующий день. Он подкараулил Кёнсу перед репетицией, и выкрал его у Чонина под предлогом чего-то там связанного с занятиями по вокалу. Теперь они оба неловко мялись посреди коридора. – Мне не нравится Сехун.
Кёнсу поднял на него взгляд.
- А в прошлый раз ты утверждал обратное.
- Я… нет, я имел в виду – не в этом смысле, - Лу Хань вздохнул. – Мы просто пили бабл-чай.
- Так вот как теперь это называется?
Лу Хань прищурился.
- Ты что, общался с Исином?
- Неважно, проехали, - пробормотал Кёнсу, ковыряя носком пол. - Я просто не хочу, чтобы он водился с кем попало.
И в самом деле, ничего особенного. Лу Ханя обычно не волновало, что думают о нем другие, но Кёнсу чем-то неуловимо его цеплял. Было что-то такое в устало поникших уголках губ и бездонных глазах, которые, казалось, вбирали в себя душу Лу Ханя. Он хотел, чтобы Кёнсу смотрел на него так же, с тем же волнением и беспокойством, с тем же желанием и болезненным томлением.
Кёнсу удивленно визгнул, когда Лу Хань неожиданно засунул руку ему в карман.
- Ты что делаешь? – возмущенно спросил он, в то время как Лу Хань извлек его сотовый телефон и с невозмутимым видом принялся на нем что-то набирать.
- Напишешь мне, когда репетиция закончится, - сказал Лу Хань. – Я только что записал тебе свой номер, так что дай знать, как освободишься.
- Что…
Лу Хань с улыбкой вернул Кёнсу телефон.
- Бабл-чай. Будет весело.
- Слышал, вы с Кёнсу сегодня ходили на свидание.
Лу Хань пожал плечами, старательно игнорируя ухмылку на лице Исина. Не отрываясь от чтения манги, он потянулся к своему соседу по комнате ногой, чтобы весьма ощутимо тыкнуть в бок.
- Сехун будет вне себя от горя.
- Тебе действительно пора уже завязывать с чтением фанфиков, - заметил Лу Хань, переворачиваясь на живот. – Это плохо сказывается на твоем умственном развитии.
- А как же все фанаты ХунХанов? – спросил У Фань с порога. Исин громко захохотал, прежде чем дать ему пять.
- Смотри-ка, они уже придумали название вашей парочке, - сказал он. – Тебе придется нелегко, когда к нам присоединится Кёнсу.
- Что? – Лу Хань аж привстал. – Кёнсу тоже будет в ЕХО?
Исин и У Фань синхронно ухмыльнулись, заслышав радостное оживление в его голосе.
- Говорят, да, - Исин рассмеялся. – Правда, не в М подгруппе.
- Голосую за то, чтобы поменять его с кем-то из наших, - тут же нашелся Лу Хань. – На любого из вас двоих, мне не жалко.
- Мне жаль, но это не вписывается в наши командные принципы, - сухо ответил У Фань, пиная Лу Ханя и полностью игнорируя его возмущенные вопли. – К тому же, ты только представь его в Китае – с каждым новым вопросом глаза Кёнсу будут становиться все больше и больше, а они и так сами по себе огромные.
- Почему у тебя такие огромные глаза?
Кёнсу оторвался от своего листка с нотами, и отпрянул, наткнувшись на пристальный взгляд Лу Ханя. Он моргнул несколько раз, упорядочивая листки бумаги перед собой.
- Что это вообще за вопрос?
- Нормальный вопрос, - с легкостью ответил Лу Хань и склонил голову набок. – Но твои глаза и правда огромные. Тебя, случаем, во младенчестве не роняли?
- Это тут вообще ни при чем, - зашипел Кёнсу и втянул голову в плечи, когда преподаватель вокала бросил в их сторону неодобрительный взгляд. – Разве ты не должен сосредоточиться на сегодняшней записи?
- Чондэ кучу времени угрохает на отладку своего произношения, - отмахнулся от него Лу Хань. – К тому времени, как очередь дойдет до меня, им будет уже плевать как там и что, лишь бы поскорее закончить.
- Тогда почему ты торчишь здесь? – не унимался Кёнсу. – Тебе не надо на репетицию или еще куда?
- Напрасно беспокоишься, - ответил Лу Хань, наклоняясь, чтобы нарисовать что-то смешное на листке Кёнсу, - может, я просто хотел…
- Хён!
Лу Хань сморщился. Сехун влетел в комнату и радостно плюхнулся на сиденье между ними. Он быстро обнял Кёнсу и тут же переключил свое внимание на Лу Ханя.
- Хён, я тебя просто обыскался уже. Помнишь, ты обещал, что мы пойдем в тот ресторан…
Лу Хань слушал его в пол-уха, сосредоточившись на наблюдении за Кёнсу. Тот ловил и впитывал каждое слово Сехуна, и чем дольше он смотрел на него, тем сильнее и ярче горели глаза. Это настолько разилось с тем, как он смотрел на всех остальных, что-то глубоко личное, но в то же время – вопиюще-очевидное. Лу Хань смотрел и чувствовал, что его самого захлестывает непонятное чувство.
- Сехун, мне и правда нужно тут поработать над этим, - быстро прервал он словесный поток младшего, взъерошив ему волосы на макушке и виновато улыбаясь. – Поговорим как-нибудь в другой раз.
Сехун надулся было, но кивнул. Он направился к выходу, но у самой двери с улыбкой развернулся и еще помахал Лу Ханю на прощание.
Тот вздохнул и развернулся к Кёнсу:
- Так вот, я хотел сказать…
- Хотел бы я, чтобы он хоть раз взглянул на меня так, - тихо проговорил Кёнсу. – Один единственный раз.
Лу Хань продолжил наблюдать за ним. Он заметил, как Кёнсу резко вкидывал голову, когда в комнату заходил Сехун, как в перерывах он всегда первым протягивал младшему бутылку с водой или полотенце. Лу Хань также видел и широкую улыбку Кёнсу, обнажавшую ряд белоснежных зубов, и то, как мило тот пунцовел, когда Сехун приобнимал его за плечи.
И Лу Хань конечно же не упустил из виду, как Кёнсу обмирал каждый раз при виде его с Сехуном, как закусывал губы и цеплялся за рубашку, когда Сехун наклонялся, чтобы прошептать Лу Ханю на ухо какую-то чепуху. Лу Хань заметил, как Кёнсу мог подолгу пялиться на Сехуна на репетициях и как при этом в его больших глазах плескалось что-то болезненно-красивое.
Но Лу Хань никогда не ловил взгляда Кёнсу на себе.
- Должно быть где-то здесь, я чувствую.
- Мы заблудились, признай это.
- Погоди, дай мне еще секундочку…
- Как мы вообще могли потеряться всего в пяти минутах ходьбы от общежития…
- Может, ты тогда сможешь найти дорогу? Ты же все-таки кореец!
Лу Хань и Кёнсу смотрели друг на друга, не моргая. Кёнсу сдался первым. Вздохнув, он взял из рук Лу Ханя его телефон.
- Что это вообще за ориентировки? – пробормотал он, сощурившись.
- От одного приятеля из университета, которому можно доверять…
- После пятого пожарного гидранта повернешь направо, но не в переулок, а прямо до извилистой дорожки за сомнительным ночным клубом.
Лу Хань нахмурился.
- Ну, он не из самых одаренных ребят.
- Да неужели?
У них был выходной, и Лу Хань предложил пройтись по магазинам. Он выволок Кёнсу на улицу быстрее, чем Сехун смог прилипнуть к кому-либо из них. В замыслах Лу Ханя рисовалось веселое времяпровождение, после которого Кёнсу, может, откроется ему чуть больше или даже, если повезет, будет одаривать его своими чудесными улыбками время от времени, но пока все сводилось к тому, что они затерялись среди оживленных улиц Каннама.
- Вот черт, - вздохнул Лу Хань. – И это был наш последний выходной перед дебютом.
Он пнул стоящий рядом столб, мысленно насылая тысячу и одно проклятье на голову университетского приятеля. Закусив губу, Кёнсу нерешительно потянул его за рукав.
- Я знаю тут неподалеку одно местечко, - сказал он. – Пойдем?
Он привел их в небольшую забегаловку в соседнем квартале. В ней едва помещалось пять столиков, но порции были большими, а вкус приправ вызывал у Лу Ханя ностальгию по дому. Он с большим аппетитом накинулся на пищу, только посмеиваясь, когда Кёнсу неодобрительно на него посматривал.
- А ты гораздо лучше меня ориентируешься на местности, - заметил Лу Хань, прижавшись щекой к прохладной поверхности стола и наслаждаясь прекрасным чувством заполненности желудка. – Назначаю тебя ответственным за выбор нашего досуга.
- Почему я? – спросил Кёнсу. – Уверен, Сехун побольше меня в этом разбирается.
Лу Хань закатил глаза и потянулся, чтобы ткнуть его щеку.
- Может, мне просто хочется проводить время с тобой.
Кёнсу отодвинулся так, чтобы тот больше не мог до него достать.
- Почему ты хочешь проводить время со мной? Во мне нет ничего особенного, а ты… - когда голос начал дрожать, Кёнсу сжал руки в кулаки и потер глаза. – У тебя есть все, чего можно пожелать.
После месяцев наблюдения за Кёнсу, Лу Хань решил, что с него хватит.
(«Давно пора» - тяжело вздохнул Исин, - «а то даже мне уже как-то не по себе стало – ты походил на одну из этих игрушек Фёрби»)
Лу Хань вновь припер Кёнсу к стенке, в этот раз прямо в К общежитии - для этого пришлось ужом проскользнуть мимо сконфуженного Чунмёна и пинками выпроводить недовольного Чонина из комнаты.
- Давай кое-что проясним, - начал Лу Хань, когда они, наконец, остались одни. Он поставил ногу на стол Чонина, полностью игнорируя бормотание Кёнсу о том, что «Чонин бы этого не оценил».
- Мне не нравятся натуралы, - заявил Лу Хань. – Слишком много стресса и, будем откровенны, пустая трата времени.
Кёнсу закашлялся, нервно разглаживая ладонями простыни с Пороро.
- Зачем ты говоришь все это мне…
- Я предпочитаю парней, которые в этом отношении похожи на меня.
На лице Кёнсу проступила паника.
- Я уважаю твои жизненные принципы? – попробовал пробормотать он.
- О Сехун – натурал. С излишней тягой к прикосновениям, но натурал. Стопроцентный.
- Что…
- Но ты-то нет.
- …
- Так что, может, тебе стоит попробовать со мной?
Следующие два часа Лу Хань объяснялся перед Чунмёном: нет, он вовсе не пытался устроить диверсию в стане ЕХО-К (или в группе ЕХО в целом) и не желал одному из главных вокалистов смерти от нервного удушья.
У Фань, бросив на него сердитый взгляд, принялся успокаивать уже начавшего впадать в истерику Чунмёна, пока Чонин и Исин беззвучно покатывались со смеху у него за спиной. Лу Хань бы не остался в долгу, но сейчас его первоочередной задачей было выманить Кёнсу из ванной.
- Кёнсу, - вновь попробовал достучаться он до него, - пожалуйста, выходи. Я… я не хотел пугать тебя, слышишь?
Лу Хань прижался лбом к двери. Все прошло совсем не так, как ему представлялось. Нет, конечно он предполагал, что просто не будет, но рисовал в уме трогательно вспыхнувшие щеки или даже слезы. Кто ж мог знать, что Кёнсу запрется в ванной? Не обращая внимания на откровенно потешавшегося над ним Чонина, Лу Хань постучал еще раз.
«Он, наверное, больше не будет со мной разговаривать. Господи, с чего я вообще взял, что это отличная идея? Это же Кёнсу, он бы даже сам и не посмотрел в мою сторону, он ненавидит…»
- Я согласен.
Лу Хань решил, что ему послышалось. Он замер, приложив ухо к двери.
- Кёнсу, у меня начались галлюцинации или ты сказал, что…
- Я сказал, что согласен. Я буду встречаться с тобой.
На следующее утро У Фаню пришлось объяснять менеджерам, как на двери в ванную комнату образовалась дыра размером со ступню взрослого человека.
Также ему пришлось всюду сопровождать невменяемого Чунмёна, утешать морально травмированного Кёнсу и платить за ремонт двери.
После он затащил Лу Ханя в ближайший магазин косметики для восстановительной шоппинг терапии. Тот не сопротивлялся.
Жизнь в официальных отношениях с Кёнсу мало чем отличалась от их обычного времяпровождения, потому что дебют и связанную с ним активность никто не отменял, и не будем забывать, что в группе было аж 12 парней.
Исин не упускал возможности подшутить над Лу Ханем, а Чондэ все никак не мог поверить: «Что? Ты и Кёнсу?».
- Да, я с Кёнсу, и что? – фыркал Лу Хань и отвешивал Исину подзатыльник, прежде чем отправить очередное сообщение «своему парню».
В последнее время это был единственный способ поддерживать связь друг с другом.
- И чья это вообще гениальная идея была – разделить группу океаном? - ныл Лу Хань
- Твоего гребаного босса, - шипел сквозь зубы менеджер, выхватывая у него телефон.
Но Лу Хань старался выжимать из этой ситуации возможный максимум. Каждую свободную минутку он тратил на сообщения и даже сблизился с Цзытао, открывшим ему огромный мир новых смайликов, которые можно было отправить Кёнсу.
- Просто отвратительно, - тяжело вздохнул Исин, наблюдая за хихикавшим в экран телефона Лу Ханем. – Даже не представляю, каково сейчас Кёнсу.
Лу Хань фыркнул. Он прекрасно представлял, как Кёнсу наверное смущается и краснеет всякий раз, читая его сообщения. Губы слегка приоткрыты, в широко распахнутых глазах отражается новый сет сверкающих смайликов, сопровождаемый дешевыми звуковыми эффектами. Ох, определенно стоило бы подговорить Чонина заснять эти бесценные моменты.
- Он-то сам вообще в курсе, что вы встречаетесь? – спросил его Минсок как-то вечером. Он сидел на полу и наблюдал за безуспешными попытками Лу Ханя закрыть чемодан. Они улетали в Корею завтра утренним рейсом, и Лу Хань накупил где-то тонну пучеглазых игрушек в подарок Кёнсу.
- Что?
Минсок пожал плечами.
-Ну, я хотел сказать, что никогда не видел, чтобы у Кёнсу, ну, ты понимаешь, голова шла кругом от ваших отношений, как у тебя.
- Он становится стеснительным, когда речь заходит о таких вещах, - отмахнулся от него Лу Хань. Он смерил взглядом куда более большой чемодан Минсока и потянулся к нему.
- Ну, - протянул Минсок, пинком убирая чемодан из зоны досягаемости Лу Ханя, - кажется с Чонином у него таких проблем не возникает.
Лу Ханю потребовалось всего три фанвидео и два фотошопных коллажа (весьма мастерски сделанных, как отметил Цзытао), чтобы запланировать серьезный разговор с Чонином сразу по возвращению в СМ.
Лу Хань предупредил его, чтобы держался подальше от Кёнсу, потому что «он мой, если ты не в курсе». Чонин смеялся от души: долго и громко, хлопая себя по коленкам и топая ногами.
- Смешно слышать такое от парня, у которого есть целый фанклуб, посвященный его с Сехуном отношениям.
- Плевать мне, что там думают фанаты.
Чонин вновь рассмеялся.
Лу Хань наблюдал как Чонин репетировал новые танцевальные движения. Они все сейчас были на взводе из-за надвигавшегося группового выступления, до которого осталось несколько дней. Чондэ так вообще требовалось перебежать с одного конца сцены на другой за каких-то пару секунд, а он был тем еще лентяем… Лу Хань поймал на себе взгляд Чонина. Его улыбка стала мягче, веселье в глазах сменилось жалостью.
- Не стоит волноваться обо мне хён, лучше остерегайся Сехуна, - сказал он, похлопав Лу Ханя по плечу.
Тот фыркнул.
- У нас с ним не больше шансов, чем у Чанёля стать здравомыслящим человеком.
Чонин вздохнул.
- Да не о вас речь. Я говорил о Кёнсу.
По возвращении домой Лу Хань, пропустив мимо ушей все протесты Исина, заперся в ванной с его ноутбуком. Ночь пролетела за просмотром интервью, выступлений, фотографий. Лу Хань, наконец, увидел.
То же, что и раньше: этот взгляд Кёнсу, то, как его брови легонько приподнимались, когда Сехун брал слово, как он неосознанно поддавался навстречу его прикосновениям и как хвостиком следовал за ним со сцены. Все это Лу Хань подмечал и раньше, но боль в груди от этого не становилась слабее. Его буквально разрывало изнутри от этой невиданной доселе улыбки – по крайней мере ему так Кёнсу не улыбался точно.
Лу Хань всхлипнул. Кёнсу был его парнем.
Как выяснилось, у Лу Ханя были проблемы.
Первым об этом заговорил Минсок, употребив мягкое выражение: «это не совсем здорово». У Фань только покачал головой и отказался констатировать данный факт, как и долженствует поступать каждому лидеру айдол-группы. Исин назвал Лу Ханя «чертовым психом» и поставил под сомнение законность его действий.
Потому что, вообще-то, приковывать своего парня наручниками к кровати с табличкой, гласившей: «Собственность Лу Ханя» - это ненормально.
Минсок первым попытался донести это до Лу Ханя.
- Просто дело в том, что человечество в целом относится не очень благосклонно к восприятию самостоятельной личности как личной вещи. Кажется, это называется рабовладением.
Но Лу Хань только рассмеялся в ответ, потому что он вовсе не собирался никого делать своей личной вещью, просто не хотел, чтобы кто-то другой флиртовал, подходил слишком близко или даже просто разговаривал с его Кёнсу.
- Я защищаю его от всяких извращенцев, коих полно на свете, - заявил Лу Хань. Исин закашлялся, подавившись чипсами.
- Ты приковал его наручниками к постели! - возбужденно прокричал он. – А потом еще сказал всем в ЕХО-К, что у него герпес и что им следует держаться подальше от него!
Лу Хань прищурился и озадаченно склонил голову набок в очень милой манере.
- Я бы никогда не пошел на такое.
Позже, У Фань созвал экстренное собрание, посвященное обсуждению «сомнительного поведения некоторых китайских участников».
- Это как с моей кроватью, - объяснял Лу Хань, – только моему телу позволено касаться ее.
Исин захихикал, когда Чондэ поперхнулся напитком, услышав такое заявление.
- У Лу Ханя-гэ и в самом деле проблемы, - тихо пробормотал Цзытао.
У Фань усиленно тер глаза, будто пытался докопаться до основания черепа.
- Вот именно это мы и пытаемся до тебя донести,- попробовал сказать он как можно спокойнее. – Кёнсу – не твоя кровать.
- Но…
- Никаких «но». Кёнсу – человек. Из плоти и крови. Живой. Не кровать.
- Но они оба такие мягкие…
- Нет!
- … и приятные на ощупь…
- Твою мать, Лу Хань, я сказал нет!
Честно говоря, Лу Хань осознавал что немного перегнул палку с наручниками. Но он ничего не мог с этим поделать.
Он вернулся с репетиции пораньше – отпросился, сославшись на больной живот, и, захватив мешок с подарками для Кёнсу, направился в общежитие ЕХО-К. Там перед ним предстала следующая сцена: Сехун с умиротворенным выражением лица и закрытыми глазами лежал на коленях у Кёнсу, в то время как тот перебирал его волосы и что-то тихонько напевал себе под нос.
Голос Кёнсу буквально заставлял сердце Лу Ханя таять. Он немало слышал красивых голосов в своей жизни: мягкие и успокаивающие напевы Исина порой скрашивали одиночество ночей, а привязчивые песни Чондэ посылали разряд электричества по позвоночнику. Но Кёнсу… его голос рисовал картины перед внутренним взором Лу Ханя.
Лу Хань видел берег, омываемый волнами, и заходящее солнце, игравшее оранжевыми и фиолетовыми бликами на темной воде. Он видел город, мерцающий разноцветными огнями в холодной ночи, грохот басов и долгие ночи в студии, вознаграждавшиеся мягкой постелью и несколькими часами снов о будущем. Лу Хань видел Пекин времен своего детства, когда они с друзьями собирались на соседней игровой площадке, чтобы послушать пиратские записи концертов, и все еще смеялись над его попытками станцевать Rising Sun. Лу Хань видел утомительные ночные перелеты, которые окупались пробуждением в лучах утреннего солнца, бьющих в иллюминатор, и маленькой ладошкой Кёнсу, сжимавшей его собственную.
Иногда Лу Хань задавался вопросом: для кого же все-таки пел Кёнсу, для него или для Сехуна?
И глядя на то, с какой чудесной улыбкой Кёнсу смотрел вниз на Сехуна, Лу Хань боялся, что знал ответ.
После СМ Тауна Лу Хань вытащил Кёнсу развеяться. Лак для волос все еще оседал на одежде, а макияж был уже слегка смазан, но Лу Хань просто накинул им обоим на головы капюшоны, прикрыв сверху для верности еще и кепками, и затолкал Кёнсу в такси.
- Куда мы…
- Скоро узнаешь.
Крепко сжав его руку, Лу Хань передал водителю адрес и развернулся к окну.
Они остановились на темной улице, на которой Кёнсу никогда не бывал раньше, но Лу Хань тянул его дальше, в еще более темный переулок. С легки прищуром он читал светящиеся надписи и таблички на окнах, и наконец с триумфальной улыбкой выдал:
- Нашел!
Он говорил о местечке под названием «History Records», примостившимся между захудалым караоке-баром и мусорными баками. Кёнсу с опаской оглядел светящиеся неоновым красным буквы, прежде чем последовать за Лу Ханем внутрь. Магазинчик был размером где-то с ванную в их общежитии, тесный и ограничивающий свободу передвижения, заставленный полками и стеллажами с виниловыми пластинками. Кёнсу ахнул, когда разглядел на стенах классику в первоначальных обложках, что поблескивали в свете дешевых флуоресцентных ламп.
- Это то место, которое я пытался отыскать в прошлый раз, - сказал Лу Хань, сжимая его плечо. – В этот раз я воспользовался Гугл-картами.
- Ты?
- Ну… У Фань мне немножко помог.
Кёнсу тихонько рассмеялся. Лу Хань любовался его выражением лица, тем радостным возбуждением, что проскальзывало в глазах и чуть дрожащих пальцах, когда он осматривал магазин.
- О, а это для тебя, - Лу Хань бросил ему на колени пакет на обратном пути. Внутри Кёнсу обнаружил пластинки Синатры, Дина Мартина, Фрэнки Лэйна – всех, кого Кёнсу упомянул, разглядывая полки.
- Но они же такие дорогие, - выпучил глаза Кёнсу, глядя на сокровища в своих руках.
- Ну, я скопил немного деньжат, - рассмеялся Лу Хань. – Кроме того, твой день рождения совсем скоро.
Кёнсу осторожно поглаживал обложку одной из пластинок, аккуратна обводя буквы имени Синатры.
- Но у меня нет проигрывателя.
- У меня есть.
Кёнсу поднял на него взгляд и на мгновение в них отразился свет уличных фонарей.
- Теперь ты будешь приходить ко мне чаще, - подмигнул Лу Хань. Румянец, заливший щеки Кёну, был виден даже в полумраке такси.
- Дурак, - прошептал Кёнсу. Но когда он опустил голову, на его губах играла улыбка.
Лу Хань знал, что со стороны выглядел спокойным, может, даже слегка щегольски в своем безразличии, но на сам деле ему было чертовски страшно. Страшно, потому что это был единственный пришедший ему в голову способ показать Кёнсу, что он ему нужен, что не нужно больше никаких Сехунов, кого-нибудь или чего-нибудь еще.
Ему просто нужен был Кёнсу.
Все, чтобы Кёнсу ни делал, разбивало Лу Ханю сердце. Лучики, разбегавшиеся от его глаз, когда он находил что-то смешным, или очертания его губ, напоминавших сердечко, как они растягивались в улыбке, обнажая зубы… Или как он шептал Лу Ханю что-то за кулисами своим бархатным голосом, порождавшим снопы цветных искр перед его внутренним взором, создавая ощущение, будто он был под кайфом, и хотелось, чтобы оно длилось вечно. Все это делало его жизнь просто невыносимой, потому что до этого Лу Хань еще никогда так сильно не хотел быть с кем-то.
Это изводило.
Неделями Лу Хань старательно удерживал себя от того, чтобы не размышлять над плюсами и минусами их отношений, потому что, если бы он действительно сел и записал все, то перечень минусов оказался бы длиннее ног У Фаня. Вместо этого, Лу Хань убеждал сам себя, что Кёнсу просто требуется больше времени и что, если принять во внимание все факторы, у них все замечательно.
Хотя иногда Лу Хань все же задавался вопросом, действительно ли любовь должна приносить столько боли.
- Ты мазохист, - небрежно заметил Цзытао, глядя на Лу Ханя снизу вверх – он лежал на полу гостиной и делал растяжку.
- Даже не начинай, макнэ, – пригрозил ему Лу Хань, вжимаясь дальше в спинку дивана и барабаня пальцами по кожаной обивке в ожидании ответа от Кёнсу на его сообщение.
- По шкале от единицы до Сехуна, ты выше или ниже Чонина?
Лу Хань швырнул в Цзытао подушкой, которую тот со смехом отбил. Лу Хань уже тянулся за следующей, когда телефон заиграл негромкую мелодию сообщения.
- Я серьезно, гэ, - тихо проговорил Цзытао. Лу Хань его проигнорировал. Когда он опустил взгляд на экран телефона, его накрыла рука Цзытао.
- Гэ, - продолжал тот. – Ты когда-нибудь думал о том, чего же хочет сам Кёнсу?
И Лу Хань чуть было не рассмеялся ему в лицо, потому что конечно же думал. С самого начала их отношений он задавался вопросом, почему Кёнсу ответил «да», и даже если он всего лишь жалкая замена Сехуну, Лу Хань был согласен на все, лишь бы Кёнсу смотрел в его сторону.
Но неважно скольких бы идиотских шуток и каламбуров и всяких прочих глупостей он не нахватался у Чонина, Кёнсу никогда не смеялся столь же сильно, как рядом с Сехуном. Неважно сколько бы поцелуев и объятий Лу Хань бы не пытался урвать во время перерывов, Кёнсу никогда не краснел так сильно, как от простого взгляда Сехуна, обращенного на него. Так как же Лу Хань мог не думать о том, чего хочет Кёнсу, когда это было столь очевидно?
Цзытао похлопал его легонько по плечу и вышел из комнаты. Лу Хань смотрел ему вслед, экран забытого телефона давно потух.
Лу Хань порвал с Кёнсу в четверг перед отлетом в Китай. Избито и трусливо с его стороны – но Лу Ханю было плевать. И он подозревал, что Кёнсу тоже.
Он запланировал целую речь о разбитом сердце и о заклании себя всего, но в итоге лишь выдавил что-то про то, как Кёнсу никогда не сводил взгляда с Сехуна и «я с самого начала должен был понять, что это все безнадежно, верно?»
Он не смотрел на Кёнсу – слишком боялся увидеть в его глазах радость или облегчение, правду, которую Лу Хань так долго от себя скрывал. Вместо этого он быстро сунул Кёнсу в руки проигрыватель и вышел за дверь.
Исин не проронил ни слова, когда Лу Хань залез в машину с бб-кремом Цзытао, намазанным поверх мешков под глазами и врубил музыку в наушниках на полную громкость, молчал на всем пути от посадки до прибытия в китайский отель. Только одними губами прошептал У Фаню: «с ним все будет в порядке» и позволил Лу Ханю проспать первую волну репетиций в номере с задернутыми шторами и запертыми на два оборота дверями. Вернулся он уже с коробкой китайских сладостей и упаковкой масок для лица.
Исин всегда понимал Лу Ханя лучше всех.
- Я тебя не понимаю, - сказал Исин, подняв бровь, прежде чем отвернуться обратно к своему ноутбуку. Его нога упиралась в подушку Лу Ханя.- Я просто терплю твое существование.
Лу Хань улыбнулся, заслышав эти слова.
- Я просто хочу, чтобы он был счастлив, - сказал он. – Кроме того, я пытался, верно?
Долгое время не было никакого ответа, и Лу Хань слышал лишь стук клавиатуры.
- Ты странный парень, - наконец произнес Исин, но на лице его играла та самая озорная улыбка, которую Лу Хань так любил.
Он рассмеялся и пинком столкнул Исина со своей кровати.
Лу Хань раздумывал над возможностью завести себе щенка.
- Разницы особой не будет, - сказал он, растормошив Исина ото сна. – Может, глаза, конечно, и не такие большие, как у Кёнсу, но сойдет.
Исин застонал и развернулся в своем сидении.
- У нас только что был четырнадцатичасовой перелет, большую часть которого мне пришлось слушать, как Чанёль и У Фань разговаривали между собой на странном подобии английского. Поэтому, пожалуйста, ради любви во всем мире и прочих хороших вещей – дай мне поспать.
Лу Хань фыркнул и огляделся по сторонам, убедившись, что все остальные его одногруппники тоже дрыхли без задних ног. Иногда ему казалось, что это он самый младший в группе. Лу Хань шарился в своем рюкзаке в поисках ручки – чтобы разрисовать брови У Фаня, когда в дверь салона постучали.
- Тут у меня еще один, - объявил менеджер. – Машина К-подгруппы перегружена багажом, поэтому Кёнсу поедет с нами.
Что-то застряло у Лу Ханя в горле. Прошел уже месяц с того памятного отлета в Китай, и за исключением СМ Тауна, с которого они как раз сейчас возвращались, они больше не виделись. Лу Хань дышал медленно и глубоко, стараясь успокоить свое бешено бьющееся сердце, пока Кёнсу забирался в салон.
- Ты такой компактный, - тихо рассмеялся Лу Хань, глядя на то, как тот аккуратно втиснулся между Цзытао и У Фанем, едва дыша, чтобы не разбудить этих двух гигантов. Кёнсу встретился с ним взглядом.
- По крайней мере, я не такой вызывающе тощий, - прошептал он, выразительно уставившись на открытые ключицы Лу Ханя, прежде чем кинуть ему шарф. – Хён, ты можешь простудиться.
Цзытао что-то пробормотал во сне и пристроился на плече Кёнсу. Тот тихонько рассмеялся и принялся медленно перебирать его волосы. Следя за движениями его рук, Лу Хань поднес шарф к носу, вдыхая запах мыла с легкими едва уловимыми нотками специй – Кёнсу.
- Не думал, что тебе есть до меня дело, - прошептал он, наклонившись вперед и повесив шарф на спинку сиденья рядом с головой Кёнсу.
Какое-то время тишину в салоне нарушало лишь посапывание Минсока и храп У Фаня.
- Всегда было, хён, - произнес, наконец, Кёнсу. – Ты просто никогда не замечал.
Лу Хань развалился на кровати Исина, пока тот был занят настройкой своей гитары, и теребил сережку в ухе.
- Он сказал, что я просто не замечал,- пробормотал он. – И что же, черт возьми, это значит?
Исин принялся что-то тихо напевать, ловкими пальцами пробегаясь по струнам. Лу Хань закрыл глаза.
Все, на что он когда-либо обращал внимание – это Кёнсу. Кёнсу и его полные губы, что растягивались в улыбке от его шуток. Кёнсу и его мягкий взгляд, который пересекался с его собственным на награждениях и удерживал его от взрыва смеха, когда У Фань ронял что-то уморительное или Чунмён вновь принимался заикаться. Кёнсу и его красивый голос, что напевал Лу Ханю мелодию китайской колыбельной, которой тот сам его научил во время одного долгого перелета. Кёнсу и его смешное лицо, которое густо заливалось краской, когда Лу Хань затаскивал его в укромный уголок, целовал щеки и «тише, Кёнсу, а не то Чунмён нас застукает», и Кёнсу ныл, но прижимался сильнее и… Ох.
- Ох, - выдохнул Лу Хань.
- Хм, - одобрительно кивнул Исин. – Ты такой тормоз.
Лу Хань рассмеялся и пинком спихнул его с кровати.
В последний раз Лу Хань решался припереть к Кёнсу к стенке. Он клятвенно заверил Чунмёна, что не причинит вреда их драгоценному вокалисту.
- И я устрою тебе свидание с Чондэ, - добавил он, просачиваясь мимо что-то бессвязно лепетавшего Чунмёна в квартиру. Он всучил Чонину в руку кучу дисков с аниме, прежде чем выпереть его за дверь и защелкнуть замок.
- Чонин бы этого не оценил, - заметил Кёнсу, когда Лу Хань уселся на стол его соседа по комнате. Лу Хань соскочил с него, сбивая по пути стопку книг, и встал прямо напротив Кёнсу.
- Я хочу забрать свой проигрыватель.
- Сейчас?
- Да. Потому что так у тебя появится причина бывать у меня чаще.
- Вот как?
- Да. Без обид, но носки Чонина провоняли тут все.
- Я ему об этом столько раз уже говорил, но…
И Лу Хань прижался губами к губам Кёнсу, надеясь и неистово молясь, что когда он откроет глаза, то увидит в зрачках младшего только свое отражение. Он зажмурился еще сильнее, и Кёнсу отстранился.
- Эй, Лу Хань, - мягко произнес он, прижимая ладонь к лицу Лу Ханя. – Взгляни на меня.
Лу Хань открыл глаза.
- Исин-хён, а чем это там занимаются Лу Хань-хён и Кёнсу-хён?
- Бабл-чай.
- Но я только что видел, как Лу Хань-хён зашел в комнату Кёнсу-хёна…
- …
- И они заперли дверь…
- …
- И Чонин жалуется на странный шум.
- Я же уже сказал тебе, Сехун. Бабл-чай.
- … Так вот как теперь это называется?
Автор: omoidendo
Переводчик: Antanya
Пейринг: Лу Хань/Кёнсу, Кёнсу/Сехун
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романтика, ангст
Все, на что он когда-либо обращал внимание – это Кёнсу.Впервые Лу Хань заметил это, когда Сехун знакомил его со своими друзьями. Перед послеобеденными репетициями тот, пылая энтузиазмом, затащил его в тренировочный зал.
- Они все хотят познакомиться с тобой, хён! Особенно Кёнсу.
Лу Хань с трудом смог запомнить, кто есть кто в череде множества лиц и имен, но одно выделялось особенно отчетливо.
Полные губы парня были растянуты в неуверенной улыбке, а большие глаза смотрели в упор. Лу Хань был трейни из Китая и привык к тому, что на него пялились, но было что-то такое тяжелое в этом взгляде.
- А это Кёнсу-хён! – представил его Сехун.
- Рад, что мы, наконец, познакомились, - у Кёнсу оказался мягкий и приятный голос. – Сехун все время только о тебе и говорит.
Тогда еще Лу Хань не понимал, что скрывалось за этими словами. Репетиция, наконец, подошла к концу, и он уже собирал вещи, когда…
- Играй, да не заигрывайся.
Лу Хань обернулся на голос. Позади него с раскрасневшимся лицом стоял Кёнсу. Пот блестел у его бровей, а сам он все также в упор смотрел на Лу Ханя.
- Прости, что?
- Сехун еще многого не понимает, - тон его голоса ровный, но где-то там за мягкостью чувствовалась сталь. – Он думает, что все вокруг любят его.
- Мне нравится Сехун, - осторожно произнес Лу Хань. – Очаровательный малыш…
- Вот именно. Он еще ребенок, - Кёнсу развернулся к выходу. – Он еще недостаточно близко тебя знает, чтобы быть в твоем вкусе.
И только через несколько дней Лу Хань сообразил, к чему все это было. Гуляя по Хондэ с друзьями из университета, он зашел в одно место проколоть новую дырку в ухе и уже сидел перед мастером, когда увидел, как Сехун затащил Кёнсу в этот же самый магазинчик. Последний, смущенно улыбаясь, отпускал наигранные жалобы, пока они разглядывали витрины с украшениями, а потом они вместе хихикали над образцами татуировок, которыми были обклеены все стены.
И именно взгляд Кёнсу - направленный на Сехуна и преисполненный нежностью напополам с томлением - поразил Лу Ханя настолько, что он охнул как раз в тот момент, когда игла пробила кожу.
- Да чего ты, не так уж и больно, - ухмыльнулся один из его друзей, а остальные просто расхохотались на весь магазин.
Лу Хань не обращал на них внимания, слишком занятый наблюдением за Кёнсу. Тот оглянулся на источник шума и, заметив Лу Ханя, заметно побледнел. Он тут же схватил Сехуна за руку, что-то сконфуженно ему пробормотав, и Лу Хань даже успел мельком увидеть озадаченное лицо младшего, прежде чем парочка поспешно покинула магазин.
Уже позже вечером, развалившись на кровати Исина, пока тот был занят настройкой своей гитары, и теребя пальцами новую сережку, он спросил:
- Этот Кёнсу… что ты о нем знаешь?
- Ты о том пареньке с жутким взглядом?
Лу Хань рассмеялся.
- Знаю, что он везде ходит с Сехуном, - пожал плечами Исин. – Кажется, кто-то говорил мне, что они лучшие друзья.
Лу Хань неопределенно хмыкнул.
- По крайней мере, были лучшими друзьями, пока не нарисовался ты, - продолжил Исин с ухмылкой и захихикал, когда его друг в ответ недоуменно приподнял брови. – Все знают, что Сехун ходит за тобой хвостиком с того вашего первого свидания.
- Мы ходили пить бабл-чай.
- Так вот как теперь это называется?
Лу Хань закатил глаза и потянулся спихнуть Исина с кровати, потому что это было просто смешно: они с Сехуном были просто друзьями, а Кёнсу, оказывается, ревновал его к их встречам. Но это же сам Кёнсу повсюду следовал за Сехуном, тщательно проверял всех его новых друзей, смотрел ему вслед с такой тоской во взгляде и… ох.
- Мне кажется, между нами возникло небольшое недоразумение, - сказал Лу Хань на следующий день. Он подкараулил Кёнсу перед репетицией, и выкрал его у Чонина под предлогом чего-то там связанного с занятиями по вокалу. Теперь они оба неловко мялись посреди коридора. – Мне не нравится Сехун.
Кёнсу поднял на него взгляд.
- А в прошлый раз ты утверждал обратное.
- Я… нет, я имел в виду – не в этом смысле, - Лу Хань вздохнул. – Мы просто пили бабл-чай.
- Так вот как теперь это называется?
Лу Хань прищурился.
- Ты что, общался с Исином?
- Неважно, проехали, - пробормотал Кёнсу, ковыряя носком пол. - Я просто не хочу, чтобы он водился с кем попало.
И в самом деле, ничего особенного. Лу Ханя обычно не волновало, что думают о нем другие, но Кёнсу чем-то неуловимо его цеплял. Было что-то такое в устало поникших уголках губ и бездонных глазах, которые, казалось, вбирали в себя душу Лу Ханя. Он хотел, чтобы Кёнсу смотрел на него так же, с тем же волнением и беспокойством, с тем же желанием и болезненным томлением.
Кёнсу удивленно визгнул, когда Лу Хань неожиданно засунул руку ему в карман.
- Ты что делаешь? – возмущенно спросил он, в то время как Лу Хань извлек его сотовый телефон и с невозмутимым видом принялся на нем что-то набирать.
- Напишешь мне, когда репетиция закончится, - сказал Лу Хань. – Я только что записал тебе свой номер, так что дай знать, как освободишься.
- Что…
Лу Хань с улыбкой вернул Кёнсу телефон.
- Бабл-чай. Будет весело.
- Слышал, вы с Кёнсу сегодня ходили на свидание.
Лу Хань пожал плечами, старательно игнорируя ухмылку на лице Исина. Не отрываясь от чтения манги, он потянулся к своему соседу по комнате ногой, чтобы весьма ощутимо тыкнуть в бок.
- Сехун будет вне себя от горя.
- Тебе действительно пора уже завязывать с чтением фанфиков, - заметил Лу Хань, переворачиваясь на живот. – Это плохо сказывается на твоем умственном развитии.
- А как же все фанаты ХунХанов? – спросил У Фань с порога. Исин громко захохотал, прежде чем дать ему пять.
- Смотри-ка, они уже придумали название вашей парочке, - сказал он. – Тебе придется нелегко, когда к нам присоединится Кёнсу.
- Что? – Лу Хань аж привстал. – Кёнсу тоже будет в ЕХО?
Исин и У Фань синхронно ухмыльнулись, заслышав радостное оживление в его голосе.
- Говорят, да, - Исин рассмеялся. – Правда, не в М подгруппе.
- Голосую за то, чтобы поменять его с кем-то из наших, - тут же нашелся Лу Хань. – На любого из вас двоих, мне не жалко.
- Мне жаль, но это не вписывается в наши командные принципы, - сухо ответил У Фань, пиная Лу Ханя и полностью игнорируя его возмущенные вопли. – К тому же, ты только представь его в Китае – с каждым новым вопросом глаза Кёнсу будут становиться все больше и больше, а они и так сами по себе огромные.
- Почему у тебя такие огромные глаза?
Кёнсу оторвался от своего листка с нотами, и отпрянул, наткнувшись на пристальный взгляд Лу Ханя. Он моргнул несколько раз, упорядочивая листки бумаги перед собой.
- Что это вообще за вопрос?
- Нормальный вопрос, - с легкостью ответил Лу Хань и склонил голову набок. – Но твои глаза и правда огромные. Тебя, случаем, во младенчестве не роняли?
- Это тут вообще ни при чем, - зашипел Кёнсу и втянул голову в плечи, когда преподаватель вокала бросил в их сторону неодобрительный взгляд. – Разве ты не должен сосредоточиться на сегодняшней записи?
- Чондэ кучу времени угрохает на отладку своего произношения, - отмахнулся от него Лу Хань. – К тому времени, как очередь дойдет до меня, им будет уже плевать как там и что, лишь бы поскорее закончить.
- Тогда почему ты торчишь здесь? – не унимался Кёнсу. – Тебе не надо на репетицию или еще куда?
- Напрасно беспокоишься, - ответил Лу Хань, наклоняясь, чтобы нарисовать что-то смешное на листке Кёнсу, - может, я просто хотел…
- Хён!
Лу Хань сморщился. Сехун влетел в комнату и радостно плюхнулся на сиденье между ними. Он быстро обнял Кёнсу и тут же переключил свое внимание на Лу Ханя.
- Хён, я тебя просто обыскался уже. Помнишь, ты обещал, что мы пойдем в тот ресторан…
Лу Хань слушал его в пол-уха, сосредоточившись на наблюдении за Кёнсу. Тот ловил и впитывал каждое слово Сехуна, и чем дольше он смотрел на него, тем сильнее и ярче горели глаза. Это настолько разилось с тем, как он смотрел на всех остальных, что-то глубоко личное, но в то же время – вопиюще-очевидное. Лу Хань смотрел и чувствовал, что его самого захлестывает непонятное чувство.
- Сехун, мне и правда нужно тут поработать над этим, - быстро прервал он словесный поток младшего, взъерошив ему волосы на макушке и виновато улыбаясь. – Поговорим как-нибудь в другой раз.
Сехун надулся было, но кивнул. Он направился к выходу, но у самой двери с улыбкой развернулся и еще помахал Лу Ханю на прощание.
Тот вздохнул и развернулся к Кёнсу:
- Так вот, я хотел сказать…
- Хотел бы я, чтобы он хоть раз взглянул на меня так, - тихо проговорил Кёнсу. – Один единственный раз.
Лу Хань продолжил наблюдать за ним. Он заметил, как Кёнсу резко вкидывал голову, когда в комнату заходил Сехун, как в перерывах он всегда первым протягивал младшему бутылку с водой или полотенце. Лу Хань также видел и широкую улыбку Кёнсу, обнажавшую ряд белоснежных зубов, и то, как мило тот пунцовел, когда Сехун приобнимал его за плечи.
И Лу Хань конечно же не упустил из виду, как Кёнсу обмирал каждый раз при виде его с Сехуном, как закусывал губы и цеплялся за рубашку, когда Сехун наклонялся, чтобы прошептать Лу Ханю на ухо какую-то чепуху. Лу Хань заметил, как Кёнсу мог подолгу пялиться на Сехуна на репетициях и как при этом в его больших глазах плескалось что-то болезненно-красивое.
Но Лу Хань никогда не ловил взгляда Кёнсу на себе.
- Должно быть где-то здесь, я чувствую.
- Мы заблудились, признай это.
- Погоди, дай мне еще секундочку…
- Как мы вообще могли потеряться всего в пяти минутах ходьбы от общежития…
- Может, ты тогда сможешь найти дорогу? Ты же все-таки кореец!
Лу Хань и Кёнсу смотрели друг на друга, не моргая. Кёнсу сдался первым. Вздохнув, он взял из рук Лу Ханя его телефон.
- Что это вообще за ориентировки? – пробормотал он, сощурившись.
- От одного приятеля из университета, которому можно доверять…
- После пятого пожарного гидранта повернешь направо, но не в переулок, а прямо до извилистой дорожки за сомнительным ночным клубом.
Лу Хань нахмурился.
- Ну, он не из самых одаренных ребят.
- Да неужели?
У них был выходной, и Лу Хань предложил пройтись по магазинам. Он выволок Кёнсу на улицу быстрее, чем Сехун смог прилипнуть к кому-либо из них. В замыслах Лу Ханя рисовалось веселое времяпровождение, после которого Кёнсу, может, откроется ему чуть больше или даже, если повезет, будет одаривать его своими чудесными улыбками время от времени, но пока все сводилось к тому, что они затерялись среди оживленных улиц Каннама.
- Вот черт, - вздохнул Лу Хань. – И это был наш последний выходной перед дебютом.
Он пнул стоящий рядом столб, мысленно насылая тысячу и одно проклятье на голову университетского приятеля. Закусив губу, Кёнсу нерешительно потянул его за рукав.
- Я знаю тут неподалеку одно местечко, - сказал он. – Пойдем?
Он привел их в небольшую забегаловку в соседнем квартале. В ней едва помещалось пять столиков, но порции были большими, а вкус приправ вызывал у Лу Ханя ностальгию по дому. Он с большим аппетитом накинулся на пищу, только посмеиваясь, когда Кёнсу неодобрительно на него посматривал.
- А ты гораздо лучше меня ориентируешься на местности, - заметил Лу Хань, прижавшись щекой к прохладной поверхности стола и наслаждаясь прекрасным чувством заполненности желудка. – Назначаю тебя ответственным за выбор нашего досуга.
- Почему я? – спросил Кёнсу. – Уверен, Сехун побольше меня в этом разбирается.
Лу Хань закатил глаза и потянулся, чтобы ткнуть его щеку.
- Может, мне просто хочется проводить время с тобой.
Кёнсу отодвинулся так, чтобы тот больше не мог до него достать.
- Почему ты хочешь проводить время со мной? Во мне нет ничего особенного, а ты… - когда голос начал дрожать, Кёнсу сжал руки в кулаки и потер глаза. – У тебя есть все, чего можно пожелать.
После месяцев наблюдения за Кёнсу, Лу Хань решил, что с него хватит.
(«Давно пора» - тяжело вздохнул Исин, - «а то даже мне уже как-то не по себе стало – ты походил на одну из этих игрушек Фёрби»)
Лу Хань вновь припер Кёнсу к стенке, в этот раз прямо в К общежитии - для этого пришлось ужом проскользнуть мимо сконфуженного Чунмёна и пинками выпроводить недовольного Чонина из комнаты.
- Давай кое-что проясним, - начал Лу Хань, когда они, наконец, остались одни. Он поставил ногу на стол Чонина, полностью игнорируя бормотание Кёнсу о том, что «Чонин бы этого не оценил».
- Мне не нравятся натуралы, - заявил Лу Хань. – Слишком много стресса и, будем откровенны, пустая трата времени.
Кёнсу закашлялся, нервно разглаживая ладонями простыни с Пороро.
- Зачем ты говоришь все это мне…
- Я предпочитаю парней, которые в этом отношении похожи на меня.
На лице Кёнсу проступила паника.
- Я уважаю твои жизненные принципы? – попробовал пробормотать он.
- О Сехун – натурал. С излишней тягой к прикосновениям, но натурал. Стопроцентный.
- Что…
- Но ты-то нет.
- …
- Так что, может, тебе стоит попробовать со мной?
Следующие два часа Лу Хань объяснялся перед Чунмёном: нет, он вовсе не пытался устроить диверсию в стане ЕХО-К (или в группе ЕХО в целом) и не желал одному из главных вокалистов смерти от нервного удушья.
У Фань, бросив на него сердитый взгляд, принялся успокаивать уже начавшего впадать в истерику Чунмёна, пока Чонин и Исин беззвучно покатывались со смеху у него за спиной. Лу Хань бы не остался в долгу, но сейчас его первоочередной задачей было выманить Кёнсу из ванной.
- Кёнсу, - вновь попробовал достучаться он до него, - пожалуйста, выходи. Я… я не хотел пугать тебя, слышишь?
Лу Хань прижался лбом к двери. Все прошло совсем не так, как ему представлялось. Нет, конечно он предполагал, что просто не будет, но рисовал в уме трогательно вспыхнувшие щеки или даже слезы. Кто ж мог знать, что Кёнсу запрется в ванной? Не обращая внимания на откровенно потешавшегося над ним Чонина, Лу Хань постучал еще раз.
«Он, наверное, больше не будет со мной разговаривать. Господи, с чего я вообще взял, что это отличная идея? Это же Кёнсу, он бы даже сам и не посмотрел в мою сторону, он ненавидит…»
- Я согласен.
Лу Хань решил, что ему послышалось. Он замер, приложив ухо к двери.
- Кёнсу, у меня начались галлюцинации или ты сказал, что…
- Я сказал, что согласен. Я буду встречаться с тобой.
На следующее утро У Фаню пришлось объяснять менеджерам, как на двери в ванную комнату образовалась дыра размером со ступню взрослого человека.
Также ему пришлось всюду сопровождать невменяемого Чунмёна, утешать морально травмированного Кёнсу и платить за ремонт двери.
После он затащил Лу Ханя в ближайший магазин косметики для восстановительной шоппинг терапии. Тот не сопротивлялся.
Жизнь в официальных отношениях с Кёнсу мало чем отличалась от их обычного времяпровождения, потому что дебют и связанную с ним активность никто не отменял, и не будем забывать, что в группе было аж 12 парней.
Исин не упускал возможности подшутить над Лу Ханем, а Чондэ все никак не мог поверить: «Что? Ты и Кёнсу?».
- Да, я с Кёнсу, и что? – фыркал Лу Хань и отвешивал Исину подзатыльник, прежде чем отправить очередное сообщение «своему парню».
В последнее время это был единственный способ поддерживать связь друг с другом.
- И чья это вообще гениальная идея была – разделить группу океаном? - ныл Лу Хань
- Твоего гребаного босса, - шипел сквозь зубы менеджер, выхватывая у него телефон.
Но Лу Хань старался выжимать из этой ситуации возможный максимум. Каждую свободную минутку он тратил на сообщения и даже сблизился с Цзытао, открывшим ему огромный мир новых смайликов, которые можно было отправить Кёнсу.
- Просто отвратительно, - тяжело вздохнул Исин, наблюдая за хихикавшим в экран телефона Лу Ханем. – Даже не представляю, каково сейчас Кёнсу.
Лу Хань фыркнул. Он прекрасно представлял, как Кёнсу наверное смущается и краснеет всякий раз, читая его сообщения. Губы слегка приоткрыты, в широко распахнутых глазах отражается новый сет сверкающих смайликов, сопровождаемый дешевыми звуковыми эффектами. Ох, определенно стоило бы подговорить Чонина заснять эти бесценные моменты.
- Он-то сам вообще в курсе, что вы встречаетесь? – спросил его Минсок как-то вечером. Он сидел на полу и наблюдал за безуспешными попытками Лу Ханя закрыть чемодан. Они улетали в Корею завтра утренним рейсом, и Лу Хань накупил где-то тонну пучеглазых игрушек в подарок Кёнсу.
- Что?
Минсок пожал плечами.
-Ну, я хотел сказать, что никогда не видел, чтобы у Кёнсу, ну, ты понимаешь, голова шла кругом от ваших отношений, как у тебя.
- Он становится стеснительным, когда речь заходит о таких вещах, - отмахнулся от него Лу Хань. Он смерил взглядом куда более большой чемодан Минсока и потянулся к нему.
- Ну, - протянул Минсок, пинком убирая чемодан из зоны досягаемости Лу Ханя, - кажется с Чонином у него таких проблем не возникает.
Лу Ханю потребовалось всего три фанвидео и два фотошопных коллажа (весьма мастерски сделанных, как отметил Цзытао), чтобы запланировать серьезный разговор с Чонином сразу по возвращению в СМ.
Лу Хань предупредил его, чтобы держался подальше от Кёнсу, потому что «он мой, если ты не в курсе». Чонин смеялся от души: долго и громко, хлопая себя по коленкам и топая ногами.
- Смешно слышать такое от парня, у которого есть целый фанклуб, посвященный его с Сехуном отношениям.
- Плевать мне, что там думают фанаты.
Чонин вновь рассмеялся.
Лу Хань наблюдал как Чонин репетировал новые танцевальные движения. Они все сейчас были на взводе из-за надвигавшегося группового выступления, до которого осталось несколько дней. Чондэ так вообще требовалось перебежать с одного конца сцены на другой за каких-то пару секунд, а он был тем еще лентяем… Лу Хань поймал на себе взгляд Чонина. Его улыбка стала мягче, веселье в глазах сменилось жалостью.
- Не стоит волноваться обо мне хён, лучше остерегайся Сехуна, - сказал он, похлопав Лу Ханя по плечу.
Тот фыркнул.
- У нас с ним не больше шансов, чем у Чанёля стать здравомыслящим человеком.
Чонин вздохнул.
- Да не о вас речь. Я говорил о Кёнсу.
По возвращении домой Лу Хань, пропустив мимо ушей все протесты Исина, заперся в ванной с его ноутбуком. Ночь пролетела за просмотром интервью, выступлений, фотографий. Лу Хань, наконец, увидел.
То же, что и раньше: этот взгляд Кёнсу, то, как его брови легонько приподнимались, когда Сехун брал слово, как он неосознанно поддавался навстречу его прикосновениям и как хвостиком следовал за ним со сцены. Все это Лу Хань подмечал и раньше, но боль в груди от этого не становилась слабее. Его буквально разрывало изнутри от этой невиданной доселе улыбки – по крайней мере ему так Кёнсу не улыбался точно.
Лу Хань всхлипнул. Кёнсу был его парнем.
Как выяснилось, у Лу Ханя были проблемы.
Первым об этом заговорил Минсок, употребив мягкое выражение: «это не совсем здорово». У Фань только покачал головой и отказался констатировать данный факт, как и долженствует поступать каждому лидеру айдол-группы. Исин назвал Лу Ханя «чертовым психом» и поставил под сомнение законность его действий.
Потому что, вообще-то, приковывать своего парня наручниками к кровати с табличкой, гласившей: «Собственность Лу Ханя» - это ненормально.
Минсок первым попытался донести это до Лу Ханя.
- Просто дело в том, что человечество в целом относится не очень благосклонно к восприятию самостоятельной личности как личной вещи. Кажется, это называется рабовладением.
Но Лу Хань только рассмеялся в ответ, потому что он вовсе не собирался никого делать своей личной вещью, просто не хотел, чтобы кто-то другой флиртовал, подходил слишком близко или даже просто разговаривал с его Кёнсу.
- Я защищаю его от всяких извращенцев, коих полно на свете, - заявил Лу Хань. Исин закашлялся, подавившись чипсами.
- Ты приковал его наручниками к постели! - возбужденно прокричал он. – А потом еще сказал всем в ЕХО-К, что у него герпес и что им следует держаться подальше от него!
Лу Хань прищурился и озадаченно склонил голову набок в очень милой манере.
- Я бы никогда не пошел на такое.
Позже, У Фань созвал экстренное собрание, посвященное обсуждению «сомнительного поведения некоторых китайских участников».
- Это как с моей кроватью, - объяснял Лу Хань, – только моему телу позволено касаться ее.
Исин захихикал, когда Чондэ поперхнулся напитком, услышав такое заявление.
- У Лу Ханя-гэ и в самом деле проблемы, - тихо пробормотал Цзытао.
У Фань усиленно тер глаза, будто пытался докопаться до основания черепа.
- Вот именно это мы и пытаемся до тебя донести,- попробовал сказать он как можно спокойнее. – Кёнсу – не твоя кровать.
- Но…
- Никаких «но». Кёнсу – человек. Из плоти и крови. Живой. Не кровать.
- Но они оба такие мягкие…
- Нет!
- … и приятные на ощупь…
- Твою мать, Лу Хань, я сказал нет!
Честно говоря, Лу Хань осознавал что немного перегнул палку с наручниками. Но он ничего не мог с этим поделать.
Он вернулся с репетиции пораньше – отпросился, сославшись на больной живот, и, захватив мешок с подарками для Кёнсу, направился в общежитие ЕХО-К. Там перед ним предстала следующая сцена: Сехун с умиротворенным выражением лица и закрытыми глазами лежал на коленях у Кёнсу, в то время как тот перебирал его волосы и что-то тихонько напевал себе под нос.
Голос Кёнсу буквально заставлял сердце Лу Ханя таять. Он немало слышал красивых голосов в своей жизни: мягкие и успокаивающие напевы Исина порой скрашивали одиночество ночей, а привязчивые песни Чондэ посылали разряд электричества по позвоночнику. Но Кёнсу… его голос рисовал картины перед внутренним взором Лу Ханя.
Лу Хань видел берег, омываемый волнами, и заходящее солнце, игравшее оранжевыми и фиолетовыми бликами на темной воде. Он видел город, мерцающий разноцветными огнями в холодной ночи, грохот басов и долгие ночи в студии, вознаграждавшиеся мягкой постелью и несколькими часами снов о будущем. Лу Хань видел Пекин времен своего детства, когда они с друзьями собирались на соседней игровой площадке, чтобы послушать пиратские записи концертов, и все еще смеялись над его попытками станцевать Rising Sun. Лу Хань видел утомительные ночные перелеты, которые окупались пробуждением в лучах утреннего солнца, бьющих в иллюминатор, и маленькой ладошкой Кёнсу, сжимавшей его собственную.
Иногда Лу Хань задавался вопросом: для кого же все-таки пел Кёнсу, для него или для Сехуна?
И глядя на то, с какой чудесной улыбкой Кёнсу смотрел вниз на Сехуна, Лу Хань боялся, что знал ответ.
После СМ Тауна Лу Хань вытащил Кёнсу развеяться. Лак для волос все еще оседал на одежде, а макияж был уже слегка смазан, но Лу Хань просто накинул им обоим на головы капюшоны, прикрыв сверху для верности еще и кепками, и затолкал Кёнсу в такси.
- Куда мы…
- Скоро узнаешь.
Крепко сжав его руку, Лу Хань передал водителю адрес и развернулся к окну.
Они остановились на темной улице, на которой Кёнсу никогда не бывал раньше, но Лу Хань тянул его дальше, в еще более темный переулок. С легки прищуром он читал светящиеся надписи и таблички на окнах, и наконец с триумфальной улыбкой выдал:
- Нашел!
Он говорил о местечке под названием «History Records», примостившимся между захудалым караоке-баром и мусорными баками. Кёнсу с опаской оглядел светящиеся неоновым красным буквы, прежде чем последовать за Лу Ханем внутрь. Магазинчик был размером где-то с ванную в их общежитии, тесный и ограничивающий свободу передвижения, заставленный полками и стеллажами с виниловыми пластинками. Кёнсу ахнул, когда разглядел на стенах классику в первоначальных обложках, что поблескивали в свете дешевых флуоресцентных ламп.
- Это то место, которое я пытался отыскать в прошлый раз, - сказал Лу Хань, сжимая его плечо. – В этот раз я воспользовался Гугл-картами.
- Ты?
- Ну… У Фань мне немножко помог.
Кёнсу тихонько рассмеялся. Лу Хань любовался его выражением лица, тем радостным возбуждением, что проскальзывало в глазах и чуть дрожащих пальцах, когда он осматривал магазин.
- О, а это для тебя, - Лу Хань бросил ему на колени пакет на обратном пути. Внутри Кёнсу обнаружил пластинки Синатры, Дина Мартина, Фрэнки Лэйна – всех, кого Кёнсу упомянул, разглядывая полки.
- Но они же такие дорогие, - выпучил глаза Кёнсу, глядя на сокровища в своих руках.
- Ну, я скопил немного деньжат, - рассмеялся Лу Хань. – Кроме того, твой день рождения совсем скоро.
Кёнсу осторожно поглаживал обложку одной из пластинок, аккуратна обводя буквы имени Синатры.
- Но у меня нет проигрывателя.
- У меня есть.
Кёнсу поднял на него взгляд и на мгновение в них отразился свет уличных фонарей.
- Теперь ты будешь приходить ко мне чаще, - подмигнул Лу Хань. Румянец, заливший щеки Кёну, был виден даже в полумраке такси.
- Дурак, - прошептал Кёнсу. Но когда он опустил голову, на его губах играла улыбка.
Лу Хань знал, что со стороны выглядел спокойным, может, даже слегка щегольски в своем безразличии, но на сам деле ему было чертовски страшно. Страшно, потому что это был единственный пришедший ему в голову способ показать Кёнсу, что он ему нужен, что не нужно больше никаких Сехунов, кого-нибудь или чего-нибудь еще.
Ему просто нужен был Кёнсу.
Все, чтобы Кёнсу ни делал, разбивало Лу Ханю сердце. Лучики, разбегавшиеся от его глаз, когда он находил что-то смешным, или очертания его губ, напоминавших сердечко, как они растягивались в улыбке, обнажая зубы… Или как он шептал Лу Ханю что-то за кулисами своим бархатным голосом, порождавшим снопы цветных искр перед его внутренним взором, создавая ощущение, будто он был под кайфом, и хотелось, чтобы оно длилось вечно. Все это делало его жизнь просто невыносимой, потому что до этого Лу Хань еще никогда так сильно не хотел быть с кем-то.
Это изводило.
Неделями Лу Хань старательно удерживал себя от того, чтобы не размышлять над плюсами и минусами их отношений, потому что, если бы он действительно сел и записал все, то перечень минусов оказался бы длиннее ног У Фаня. Вместо этого, Лу Хань убеждал сам себя, что Кёнсу просто требуется больше времени и что, если принять во внимание все факторы, у них все замечательно.
Хотя иногда Лу Хань все же задавался вопросом, действительно ли любовь должна приносить столько боли.
- Ты мазохист, - небрежно заметил Цзытао, глядя на Лу Ханя снизу вверх – он лежал на полу гостиной и делал растяжку.
- Даже не начинай, макнэ, – пригрозил ему Лу Хань, вжимаясь дальше в спинку дивана и барабаня пальцами по кожаной обивке в ожидании ответа от Кёнсу на его сообщение.
- По шкале от единицы до Сехуна, ты выше или ниже Чонина?
Лу Хань швырнул в Цзытао подушкой, которую тот со смехом отбил. Лу Хань уже тянулся за следующей, когда телефон заиграл негромкую мелодию сообщения.
- Я серьезно, гэ, - тихо проговорил Цзытао. Лу Хань его проигнорировал. Когда он опустил взгляд на экран телефона, его накрыла рука Цзытао.
- Гэ, - продолжал тот. – Ты когда-нибудь думал о том, чего же хочет сам Кёнсу?
И Лу Хань чуть было не рассмеялся ему в лицо, потому что конечно же думал. С самого начала их отношений он задавался вопросом, почему Кёнсу ответил «да», и даже если он всего лишь жалкая замена Сехуну, Лу Хань был согласен на все, лишь бы Кёнсу смотрел в его сторону.
Но неважно скольких бы идиотских шуток и каламбуров и всяких прочих глупостей он не нахватался у Чонина, Кёнсу никогда не смеялся столь же сильно, как рядом с Сехуном. Неважно сколько бы поцелуев и объятий Лу Хань бы не пытался урвать во время перерывов, Кёнсу никогда не краснел так сильно, как от простого взгляда Сехуна, обращенного на него. Так как же Лу Хань мог не думать о том, чего хочет Кёнсу, когда это было столь очевидно?
Цзытао похлопал его легонько по плечу и вышел из комнаты. Лу Хань смотрел ему вслед, экран забытого телефона давно потух.
Лу Хань порвал с Кёнсу в четверг перед отлетом в Китай. Избито и трусливо с его стороны – но Лу Ханю было плевать. И он подозревал, что Кёнсу тоже.
Он запланировал целую речь о разбитом сердце и о заклании себя всего, но в итоге лишь выдавил что-то про то, как Кёнсу никогда не сводил взгляда с Сехуна и «я с самого начала должен был понять, что это все безнадежно, верно?»
Он не смотрел на Кёнсу – слишком боялся увидеть в его глазах радость или облегчение, правду, которую Лу Хань так долго от себя скрывал. Вместо этого он быстро сунул Кёнсу в руки проигрыватель и вышел за дверь.
Исин не проронил ни слова, когда Лу Хань залез в машину с бб-кремом Цзытао, намазанным поверх мешков под глазами и врубил музыку в наушниках на полную громкость, молчал на всем пути от посадки до прибытия в китайский отель. Только одними губами прошептал У Фаню: «с ним все будет в порядке» и позволил Лу Ханю проспать первую волну репетиций в номере с задернутыми шторами и запертыми на два оборота дверями. Вернулся он уже с коробкой китайских сладостей и упаковкой масок для лица.
Исин всегда понимал Лу Ханя лучше всех.
- Я тебя не понимаю, - сказал Исин, подняв бровь, прежде чем отвернуться обратно к своему ноутбуку. Его нога упиралась в подушку Лу Ханя.- Я просто терплю твое существование.
Лу Хань улыбнулся, заслышав эти слова.
- Я просто хочу, чтобы он был счастлив, - сказал он. – Кроме того, я пытался, верно?
Долгое время не было никакого ответа, и Лу Хань слышал лишь стук клавиатуры.
- Ты странный парень, - наконец произнес Исин, но на лице его играла та самая озорная улыбка, которую Лу Хань так любил.
Он рассмеялся и пинком столкнул Исина со своей кровати.
Лу Хань раздумывал над возможностью завести себе щенка.
- Разницы особой не будет, - сказал он, растормошив Исина ото сна. – Может, глаза, конечно, и не такие большие, как у Кёнсу, но сойдет.
Исин застонал и развернулся в своем сидении.
- У нас только что был четырнадцатичасовой перелет, большую часть которого мне пришлось слушать, как Чанёль и У Фань разговаривали между собой на странном подобии английского. Поэтому, пожалуйста, ради любви во всем мире и прочих хороших вещей – дай мне поспать.
Лу Хань фыркнул и огляделся по сторонам, убедившись, что все остальные его одногруппники тоже дрыхли без задних ног. Иногда ему казалось, что это он самый младший в группе. Лу Хань шарился в своем рюкзаке в поисках ручки – чтобы разрисовать брови У Фаня, когда в дверь салона постучали.
- Тут у меня еще один, - объявил менеджер. – Машина К-подгруппы перегружена багажом, поэтому Кёнсу поедет с нами.
Что-то застряло у Лу Ханя в горле. Прошел уже месяц с того памятного отлета в Китай, и за исключением СМ Тауна, с которого они как раз сейчас возвращались, они больше не виделись. Лу Хань дышал медленно и глубоко, стараясь успокоить свое бешено бьющееся сердце, пока Кёнсу забирался в салон.
- Ты такой компактный, - тихо рассмеялся Лу Хань, глядя на то, как тот аккуратно втиснулся между Цзытао и У Фанем, едва дыша, чтобы не разбудить этих двух гигантов. Кёнсу встретился с ним взглядом.
- По крайней мере, я не такой вызывающе тощий, - прошептал он, выразительно уставившись на открытые ключицы Лу Ханя, прежде чем кинуть ему шарф. – Хён, ты можешь простудиться.
Цзытао что-то пробормотал во сне и пристроился на плече Кёнсу. Тот тихонько рассмеялся и принялся медленно перебирать его волосы. Следя за движениями его рук, Лу Хань поднес шарф к носу, вдыхая запах мыла с легкими едва уловимыми нотками специй – Кёнсу.
- Не думал, что тебе есть до меня дело, - прошептал он, наклонившись вперед и повесив шарф на спинку сиденья рядом с головой Кёнсу.
Какое-то время тишину в салоне нарушало лишь посапывание Минсока и храп У Фаня.
- Всегда было, хён, - произнес, наконец, Кёнсу. – Ты просто никогда не замечал.
Лу Хань развалился на кровати Исина, пока тот был занят настройкой своей гитары, и теребил сережку в ухе.
- Он сказал, что я просто не замечал,- пробормотал он. – И что же, черт возьми, это значит?
Исин принялся что-то тихо напевать, ловкими пальцами пробегаясь по струнам. Лу Хань закрыл глаза.
Все, на что он когда-либо обращал внимание – это Кёнсу. Кёнсу и его полные губы, что растягивались в улыбке от его шуток. Кёнсу и его мягкий взгляд, который пересекался с его собственным на награждениях и удерживал его от взрыва смеха, когда У Фань ронял что-то уморительное или Чунмён вновь принимался заикаться. Кёнсу и его красивый голос, что напевал Лу Ханю мелодию китайской колыбельной, которой тот сам его научил во время одного долгого перелета. Кёнсу и его смешное лицо, которое густо заливалось краской, когда Лу Хань затаскивал его в укромный уголок, целовал щеки и «тише, Кёнсу, а не то Чунмён нас застукает», и Кёнсу ныл, но прижимался сильнее и… Ох.
- Ох, - выдохнул Лу Хань.
- Хм, - одобрительно кивнул Исин. – Ты такой тормоз.
Лу Хань рассмеялся и пинком спихнул его с кровати.
В последний раз Лу Хань решался припереть к Кёнсу к стенке. Он клятвенно заверил Чунмёна, что не причинит вреда их драгоценному вокалисту.
- И я устрою тебе свидание с Чондэ, - добавил он, просачиваясь мимо что-то бессвязно лепетавшего Чунмёна в квартиру. Он всучил Чонину в руку кучу дисков с аниме, прежде чем выпереть его за дверь и защелкнуть замок.
- Чонин бы этого не оценил, - заметил Кёнсу, когда Лу Хань уселся на стол его соседа по комнате. Лу Хань соскочил с него, сбивая по пути стопку книг, и встал прямо напротив Кёнсу.
- Я хочу забрать свой проигрыватель.
- Сейчас?
- Да. Потому что так у тебя появится причина бывать у меня чаще.
- Вот как?
- Да. Без обид, но носки Чонина провоняли тут все.
- Я ему об этом столько раз уже говорил, но…
И Лу Хань прижался губами к губам Кёнсу, надеясь и неистово молясь, что когда он откроет глаза, то увидит в зрачках младшего только свое отражение. Он зажмурился еще сильнее, и Кёнсу отстранился.
- Эй, Лу Хань, - мягко произнес он, прижимая ладонь к лицу Лу Ханя. – Взгляни на меня.
Лу Хань открыл глаза.
- Исин-хён, а чем это там занимаются Лу Хань-хён и Кёнсу-хён?
- Бабл-чай.
- Но я только что видел, как Лу Хань-хён зашел в комнату Кёнсу-хёна…
- …
- И они заперли дверь…
- …
- И Чонин жалуется на странный шум.
- Я же уже сказал тебе, Сехун. Бабл-чай.
- … Так вот как теперь это называется?
-
-
12.03.2013 в 14:15-
-
12.03.2013 в 14:28-
-
12.03.2013 в 14:33Наверное, Луханю сразу стоило понять, что даже когда человек влюблен, он не фиксируется сугубо на объекте своей влюбленности, (как сам Лухань) а существует еще все окружающее, друзья, работа, другие заботы. Но это совсем не значит, что Лухань для него не важен.
Такая ирония судьбы, так жадно искать знаки внимания к собственной персоне и пропустить все до единого.))
Мне понравилось, спасибо большое за перевод.))
-
-
12.03.2013 в 23:05люблю этот рассказ :33